Цыплёнок

— П-ф-ф, — чёрный поднялся, под напряжёнными взглядам сладко потянулся и наконец соизволил ответить. — Итак, буду последователен. Ответ на твой вопрос, рыжик: я действительно проведу обещанный мне два года назад обряд, — Себастиан пренебрежительно потрепал закаменевшею Ирину по огненно-алым прядям, — на твой, блонди, — подошёл к Сергею и ласково провёл пальцам по щеке едва не звеневшего от напряжения блондина, — недельки через две, — колдун подцепил устройство и, позаимствовав его, неспешно одел, — а что же до тебя… ты сам приедешь, петушок.

— С чего бы мне это?

— …иначе кто-то лишится двух представителей своего курятника…

— Ты ведь не убиваешь… — растерянно прошептал Виктор.

— Откуда ты эту чушь взял? — искренне рассмеялся Себастиан, направляясь к креслу.

— Но!

— Можешь жену с дочкой прихватить, — щедро предложил чёрный и, грациозно развалившись в кресле, с непринуждённой улыбкой выслушал весьма нелестные эпитеты в свой адрес, ставшие красноречивым ответом. — Так вот, это ещё не всё. Не явишься 18-го, наведаюсь сам. А в качестве компенсации твоих женщин заберу.

— Я буду, — спустя пару секунд с обречённым вздохом пообещал Виктор.

— Замечательно. Я, курочки, вас даже наказывать не буду, такой подарочек с собою притащили…

— Какой подарок?! — запальчиво перебила Себастиана Ирина.

— Тот, что в кресле лежит.

— Она никаким боком! — хмурясь, процедил сквозь зубы Сергей. — И контрактов с тобой не заключала.

— Заключала, не заключала. Какая к чёрту разница? — меланхолично потянул чёрный, откинув голову на спинку, властно махнув рукой, пресекая возражения.

— И всё же… — попробовала воззвать к совести колдуна женщина.

— Это подло! — поддержал её Сергей.

— Справедливость вообще редкое явление, детки, — колдун широко ухмыльнулся.

— Ты, твою мать, права не имеешь!

— Чего ты хочешь? — влез и Виктор. — Давай договоримся, только девочку отпусти.

— Этого не было в договоре! Отпусти её, — вскочила на ноги Ирина, — мы, мы её сюда потащили и только нам за это отвечать!

— Угу, договор был, пока вы ко мне в дом не залезли. Не вижу смысла продолжать. В подвал их, — бросил Себастиан и внезапно особо пакостно ухмыльнулся, — только в разные апартаменты. Я, конечно, талант, но роды опять принимать не хочу. Ах да, до них и не доходит…

— Ублюдок, — тихо прошипела рыжая.

— Тварь! — был менее сдержан в словах Сергей.

— Сдёрните с неё… — крикнул вдогонку колдун, но не успел даже договорить, как в него полетело желаемое, тихо буркнул, — исполнительные ребята.

Покрутил в руках — быстр нынче прогресс, однако.

— А ты, мелкий шпиЁн, мне не по душе, — пробормотал чёрный, устройства в его руках едва слышно зашипели, где-то внутри защёлкали и спустя пару секунд затихли, на этот раз навсегда. То же самое произошло и у воровки за ухом.

Наконец, с матюгами да подзатыльниками дебоширов увели. Себастиан хитро улыбнулся, повернул голову, поймав кислый взгляд своего маленького нетронутого хранителя и томно, предвкушающе облизнулся. Девочка затравленно сглотнула.

… хорошо, однако, на этот раз обряд пройдёт.

06 — Ещё один блондин

Мишель из полуприкрытых век тревожно разглядывала творящего пакости чёрного. Внешность, что ни говори (девушка поморщилась про себя), у него была подходящая. Такая же мерзкая, как и содержание.

Медальон (а он бывает на редкость полезен, оказывается) существенно приглушил боль, так что воровка при желании смогла бы уже и встать. Да не видела в этом смысла — только насмешит, лишнее внимание привлечёт. К тому же, как стало понятно из разговора, никто и не отпустит; смысла просто лежать Мишель не видела, так что занялась «шпионажем».

Чёрный был высок. «Головы на три-четыре», — завистливо отметила воришка. Худ, бледен. Светлые, с желтизной волосы собранны ярко-жёлтой резинкой в высокий конский хвост, только подчёркивающий не самый популярный нынче оттенок. Резкие, угловатые черты худого лица, прямой римский нос и совершенно не вписывающиеся в эту картину большие, высоко приподнятые с внешних уголков глазищи, широко распахнутые, в обрамлении густых светлых, но не особо длинных ресниц. Несколько тонковатый рот, в левом нижнем углу которого вызывающе блестит золотое колечко.

Одет в тёмно-коричневую водолазку и узкие чёрные джинсы. И всё бы хорошо, если бы не вызывающе ярко-жёлтый (опять!) широкий плетёный пояс да домашние («опять» в квадрате) тапки.

На запястьях болтается путаница многочисленных браслетов, на пальцах россыпь колец, левое ухо проколото в семи местах, с торчащими в них всякоразными колечками, гвоздиками и прочими неопознанными штуками, не особо старательно изображающими серьги. И всё это разнообразие тщеславно поблёскивает столь любимым колдуном жёлтым цветом.

Хотя очень глубоко сидящий в воровке эстетик вынужден был признать, что в другой обстановке да… цветовой гамме, мужчина был бы не лишён определённой харизмы и какого-то… аристократизма(?).