ТТ, или Трудный труп (Покойник в прямом эфире)

– Нет, наша не установит. У неё слишком мало людей.

– Понятно. И они заняты тем, что ловят водителей, превышающих на шоссе скорость в сорок километров. Или охраной государственных мужей, а также самых богатых преступников. Или ещё чем-то в этом духе.

– Или сидят в уголке и льют слезы из-за того, что их заставили уничтожить с трудом добытые вещдоки. Или из-за того, что упомянутые вещдоки, переданные в прокуратуру, рассеянная уборщица спустила в унитаз.

– Нет, я уж предпочитаю жить в Дании, – вздохнув, заявила Анита и добавила:

– Ты, конечно, помнишь фамилию Яся?

– Помню. И сообщила её полиции.

– Ну так могу тебе сказать, что это не он.

– Что не он?

– Не он так панически боялся Пташинского, не он велел его прикончить. Он занимается другими гадостями и за мокрую работу ни за что на свете не возьмётся. Ведь он труслив, как… погоди, как забыла кто… ага, как скунс! Вот подходящее сравнение: Ясь, как перепуганный скунс, сразу выпускает невыносимую вонь. Вернее, выпускал, но, думаю, не изменился. Заказчиком этих кадровых перестановок в легальной шайке был другой человек, но я тебе уже говорила – у меня несколько кандидатур, и я ещё окончательно не решила, кто именно.

– Прелестно! – насмешливо похвалила я. – А вот если…

– Погоди, – перебила меня Анита, и по голосу я почувствовала, что она улыбается. – Там у вас произошла невероятная история, если не ошибаюсь. Дошло до меня, что тебя посетил поддельный полицейский. Это правда?

Лихорадочно стараясь припомнить, говорила ли о Чареке Аните, я молчала, не зная, что ответить. Вроде бы не говорила…

– Ну, был. А ты откуда узнала?

– Из закулисных источников. Некоторые из моих друзей-журналистов очень осведомлённые люди. И у меня создаётся впечатление, что тут аукнулся Тырманд[3].

Я попросила:

– Если можешь, давай без метафор. И так чуть ли не обо всем приходится догадываться самостоятельно, голова уже отказывается работать.

– Говорю открытым текстом – Цезарий Блонский… ведь он представился тебе полным именем? Так вот, он такой же Цезарий и такой же Блонский, как я Клеопатра. Впрочем, имён у него множество, а настоящего никто не знает.

– Так что же ты слышала от своих информированных друзей?

– Что сейчас создаётся новая антишайка, одна против всего света, и её уже смертельно боятся как всевозможного калибра преступники, так и представители органов правопорядка. Полицию обязали во что бы то ни стало раскрыть её, потому что благородная и мощная группировка ставит своей целью представить на суд общественности все старательно покрываемые преступления. Естественно, это приведёт к общей политической революции и сметёт одним махом правительство, сейм и всех прочих. Вот я тебе и выложила все открытым текстом, но гарантий, что это правда, никаких – слишком уж все это грандиозно-расплывчато.

– Да, поверить трудно, – печально вздохнула я. – Чересчур уж прекрасно звучит.

Анита попыталась вселить в меня бодрость:

– У молодых побольше нашего сил и энергии. Ну вот, собственно, и все, что мне известно. А сенсационные подробности надеюсь услышать от тебя. Как-нибудь опять позвоню…

– Погоди! – крикнула я. – А сейчас ты не могла бы мне сообщить теперешнюю фамилию своего бывшего мужа?

Очень долго Анита молчала. Пришлось её поторопить:

– Ну? Я спрашиваю просто из любопытства.

– Понятно, – донеслось из Дании. – Я вот раздумываю, следует мне её знать или нет. Кто там у тебя? Я же слышу – микрофон гремит.

– Мартуся, Бартек и Витек. Все свои люди. Ты их не знаешь.

– Да будь они хоть ангелами небесными – кстати, рада с ними поздороваться, привет, – я бы все же предпочла, чтобы ты выключила микрофон.

Пришлось выключить. Анита больше не раздумывала:

– Ладно, скажу. Теперь он прозывается на западный манер. Матте его фамилия. Через два "т". Такую вот выбрал фамилию.

– А имя оставил?

– Этого не знаю. Кажется, тоже сменил. А вообще, если что, – учти, я тебе ничего не говорила.

Положив трубку, я повернулась к присутствующим.

– Ну, вы все слышали…

– Кроме последней фразы, – не преминула заметить Марта. – Так она назвала тебе его фамилию?

– Назвала.

– И что?

– Не знаю такого. Никогда в жизни не встречала человека с такой фамилией. Но мне понятно, почему Ясь Щепиньский предпочёл сменить свою трудную для иностранцев фамилию. Теперь он стал Матте.

Марта вылила на себя оставшееся в стакане пиво, а Бартек застыл с горящей под носом зажигалкой, с ужасом уставившись на меня. Один Витек не проявил никаких эмоций, с некоторым удивлением глядя на них. Мне тоже стало интересно.

– Вы что? Вам эта фамилия знакома?

– Ещё бы! – хрипло вскричала Марта, обретя способность говорить, после того как Бартек, отшвырнув зажигалку, постучал её по спине.

– И кто это?

– Ящер Збинь…

26

– Из-за тебя я поймал угонщиков, – сообщил Бартек, переставляя на лавке в моей прихожей тяжеленные картонные коробки с бутылками, ибо самой мне это не под силу. – Знаешь, профессионалов, что приезжают во всеоружии и увозят на платформе приглянувшуюся машину. На сей раз моя приглянулась. Правда, поймал я их не до конца… Так хорошо или ещё переставить?