Тубплиер

На обратном пути, у Ближнего шалаша, Влад столкнулся нос к носу с Семеном Быковским.

– С Казбеком хочу попрощаться, – сказал Семен. – Давай вместе зайдем!

Казбек сидел на кошме, на высокой, туго набитой конским волосом подушке, подогнув под себя ногу и вытянув другую. Увидев гостей в дверях, он, не подымаясь, протянул руку и достал из тумбочки бутылку абрикосового самогона и стаканы.

– Если гора не идет к Магомету, – с порога сказал Семен Быковский, – то Магомет идет к горе.

– Магомет не Магомет, – приветливо процедил Казбек сквозь седые с чернью усы, – а все равно заходи: гостем будешь… Слышал, слышал. – С визгливым скрипом, зубами он вытянул затычку из горлышка бутылки. – У нас в горах эхо – о-го-го! В Ведено мышка икнет, а здесь слыхать.

– Ну и что ты слышал, Казбек? – спросил Семен Быковский.

– Выгнали вас, – беспечально ответил Казбек, наливая самогон в стаканы. – Из санатория.

– Выгнали, – подтвердил Семен. – А за что – знаешь?

– Да ни за что! – убежденно сказал Казбек. – А за что из этого вашего гадюшника можно выгнать больного человека? Заразу вы, что ли, там украли из бутылки? – Он затолкал на треть затычку в бутылку с самогоном и поднял свой стакан. – За здоровье!

Влад смеялся. Абрикосовый плескался в его стакане, но не расплескивался.

– Ну да, – смеясь, сказал Влад Гордин. – Только не из бутылки, Казбек. Сундук взломали, палочки Коха выгребли оттуда – советский народ травить.

– А ты не смейся! – предостерег Казбек. – Вон, Ленина на перевале свалили, как бы на вас не подумали.

– Подумать, конечно, могут, – согласился Семен Быковский. – На нас, на вас… Если б на нас подумали, мы бы не самогон тут с тобой распивали, а сидели бы на нарах.

– Никого они пока не поймали, – сказал Казбек. – Начальник-то уехал московский. Мусу велел ловить и уехал. А наши ловить Мусу ни за что не будут.

– Нет? – спросил Влад Гордин. – Почему?

– Мусу все уважают, – коротко объяснил Казбек. – У нас такого человека нет, который Мусу не уважает. Начальник уехал, теперь я поеду в Москву.

– Повезут, что ли, тебя? – уточнил Семен Быковский. – Под конвоем?

– Сам поеду, – сказал Казбек. – Дело у меня там есть: в Мавзолей пойду.

– Да ты что?! – опешил Семен.

– У нас на партийном райкоме, – объяснил свое намерение Казбек, – написано на стене: «Ленин жив!» А наши люди говорят: умер. Вот я и схожу, проверю. Если умер, зачем тогда врать?

– Ради такого дела стоит поехать, – согласился Влад. – Я бы тоже обязательно поехал: интересно ведь!

– А ты что, туда не ходил, в Мавзолей? – с усмешкой спросил Казбек. – Все ходят, а ты не был?

– Не был, – признался Влад. – Как-то в голову не приходило. И очередь большая.

Теперь смеялся Семен. Веселое получалось прощание с Казбеком.

– Я тоже, пожалуй, теперь схожу, – сказал Семен Быковский. – А то даже неудобно как-то…

– Вместе пойдем, – заключил Казбек. – Ты ведь в Москве будешь?

– Нет, – ответил Семен, – не в Москве. Мы завтра утром махнем в Сухуми, оттуда я к сестре поеду, в Тобольск. Тобольск – слыхал?

– Не слыхал, – покачал головой Казбек.

– Ну и не обязательно, – сказал Семен. – Сибирь это. Там у сестры домик, как твоя сакля, только деревянный.

– Хорошо, – кивнул Казбек. – Маленький, зато свой. Никто не выгонит. Ни Бубуев, никто.

– Бубуев где хочешь найдется, – сказал Влад. – Без Бубуевых колеса не крутятся.

– Верхом надо ездить, тогда колеса не нужны, – заметил на это Казбек. – А Бубуев этот – ишак, не наш человек. Только фамилия наша, а больше ничего нет.

– Поеду в Тобольск, – повторил Семен Быковский, – отсижусь там. Знаешь, говорят, родные стены лечат. Я к сестре который год собираюсь, никак не доеду.

– Сестра-то – хорошая? – заботливо спросил Казбек. – Как зовут?

– Майя, – сообщил Семен. – Больше нас никого не осталось, из всей семьи: она да я.

– Ну и хорошо, – неизвестно почему решил Казбек. – Я тебе бутылку абрикосового дам, будешь Кавказ вспоминать.

– Сестра не знает, что приеду, – продолжал свое Семен. – Дверь откроет – а это я. Вот обрадуется!

– Давно не видались? – спросил Казбек.

– Лет семь или восемь, – ответил Семен Быковский. – Она в Москву не ездит, билеты дорогие. И дом бросать тоже, знаешь, не хочется.

– Правильно делает, – сказал Казбек. – Дома сидеть – лучше не бывает. А уедешь хоть на неделю, все растащат, унесут. Ищи по соседям потом…

– А ты в Москву поедешь – не растащат? – спросил Влад Гордин.

– У меня не утащат, – с уверенностью сказал Казбек. – Здесь горы, воровать нельзя, а в Сибири обязательно украдут: там рука не терпит. Сам не знаешь, что ли?

– Чего тут не знать, – беспечально отозвался Семен Быковский. – Бывает… У вас тут закон другой.

– Другой, – жестко подтвердил Казбек. – Раньше за воровство руку рубили, еще до дружбы народов… В Сухуми через перевал пойдете?

– На озера, потом на перевал, – сказал Семен. – Завтра выходим, с утра пораньше.