Тучи на рассвете (роман, повести)

— Это мина. Она весит пятьдесят граммов. Она не убьет человека, но остановит его. Наступишь на такую коробочку, и она оторвет пальцы на ноге, или пятку, или повредит всю ступню. При взрыве не бывает осколков. Она бьет воздухом. Мы называем ее «лягушкой». Если надо остановить самурайскую пехоту, мы разбрасываем на ее пути такие «лягушки».

Потом командир показал Пан Чаку небольшой металлический цилиндр и сказал:

— Это тоже мина. Прыгающая. Ее зарывают в землю так, что сверху остаются только вот эти три проволочки. Если задеть их, мина выпрыгнет из земли на метр, разорвется в воздухе, и триста стальных шариков со свистом разлетятся в разные стороны, поражая вокруг все живое. Коробочки для «лягушек» нам делают крестьяне, а прыгающие мины — в мастерских по ремонту хозяйственных вещей и велосипедов.

Пан Чак стал учиться минному делу. Он узнал, как обращаться с механическими и управляемыми минами, с магнитными и деревянными, картонными и железными, натяжного действия и нажимного. Ему показали, как ставить их и как снимать.

Когда Пан Чаку разрешили самостоятельно обезвредить мину, он на всякий случай попросил командира отойти в сторону. Но тот не отошел, сказал, что хочет смотреть.

Пан Чак зажал двумя пальцами конец тоненького стержня, выступавшего из корпуса мины, и потянул. Пружина не поддавалась, и Пан Чак потянул сильнее. Показалось маленькое отверстие в стержне. В него надо вставить чеку — и мина обезврежена. Но отверстие оказалось забитым землей. Пан Чак стал прочищать его, все сильнее натягивая стержень. Он знал: если выскользнет из пальцев — взрыв.

Командир смотрел на его руки и на его лицо. Руки не дрожали, лицо было спокойным. Командир сказал:

— Из тебя выйдет хороший минер.

Пан Чак научился обращаться с минами всех систем. Командир сказал:

— Теперь я расскажу тебе, что такое мина.

— А разве я этого не знаю? — спросил Пан Чак.

— Если ты изучил винтовку, — ответил командир, — значит, ты ее знаешь, но изучить мину — мало. Надо еще уметь разгадать, как ее установил враг. Вот четыре одинаковые мины, но заложены они так, что на одну из них нельзя наступать, но ее можно поднимать, вторую нельзя поднимать, на нее можно наступить. Третью вообще нельзя тронуть с места, а к четвертой нельзя подойти ближе чем на метр. Мина — это тайна. Опытный минер сам придумывает десятки способов установки мин. Опытных минеров тысячи. Надо уметь разгадать тайну каждой мины.

Пан Чак научился разгадывать тайну мины. Он обезвреживал их на дне реки, чтобы партизаны могли перейти ее вброд, минировал мосты и переправы, чтобы задержать самураев.

Командир взвода полюбил Пан Чака. Однажды он сказал:

— Теперь я научу тебя, как стать минером.

— А разве я еще не минер? — удивился Пан Чак.

— У тебя хорошие руки, — ответил командир, — они чувствуют мину и понимают ее. Но ты очень горяч. Ты забываешь об опасности. Значит, ты не минер.

Пан Чак стал действовать осторожнее. И все-таки однажды он потерял бдительность. Как это получилось, Пан Чак не помнит, он не слышал даже взрыва. Что-то щелкнуло, будто захлопнулась шкатулка, — и он увидел свои окровавленные, обожженные руки. На клочья кожи налипли комки земли. Инстинктивно повернулся спиной к командиру взвода. Не надо, чтобы заметил командир. Надо отойти за сопку, перевязать пальцы и продолжать работу.

Пан Чак поднялся с земли и спрятал руки в карманы. Он смотрел на командира, который в десятке метров от него снимал мины. Пан Чак пошел в сторону. Он чувствовал, как горячие струйки бежали по ногам.

Почему так много крови? Как же он теперь посмотрит в глаза командиру? Тот столько возился с ним, столько раз предупреждал! А что командир скажет минерам? И что скажет своему начальнику? Ведь командир всюду хвалил его, говорил, что он — лучший минер, учил его больше, чем всех других, верил в него. А он?

Пан Чак шел медленно, поглядывая назад: не остается ли след? Белье прилипает к ногам. Что же теперь делать?

Он зашел за выступ скалы, обернулся и быстро вытащил руки из карманов. Нет, скрыть не удастся. Попытался разорвать нижнюю рубаху. Надо было перевязать пальцы. А потом? Как он подойдет к командиру? Что скажет?.. Какая крепкая рубаха…

Пан Чак очнулся в подвале большого дома, где разместился походный госпиталь. Это единственное крупное здание, которое не успели взорвать японские солдаты перед отступлением. Лампа горела тускло, но и в полумраке он сразу узнал эту спину, узнал голос.

— Жалко Пан Чака, жалко хороших рук Пан Чака.

Пан Чак мгновенно закрыл глаза. Командир жалеет его! Лучше бы ударил или отдал под суд.

— Суставы не повреждены, — слышит он женский голос, — просто потерял много крови. Все обойдется, можете спокойно идти.

Что же он так трусливо прячется от командира? Он считал, что ничего не боится. Он думал, что мужество — это ползать под носом у врага и снимать мины. Нет, вот когда надо проявить мужество. Надо посмотреть в глаза командиру.

Он наконец решается, но поздно. Тот уже у двери. Пан Чак окликает его и пугается собственного голоса: тихий и дрожащий. Командир не услышал.

На пальцах целые клубки бинтов.