Туда, где я есть. Книга вторая. От края до края

– Я тебя, Лана, сюда спасать пришёл, а не комплименты выслушивать, – серьёзно ответил Ватсон. – Что скажешь Рон об убежище?

      Рон встряхнулся и, понимая всю свою ответственность и важность сего момента, сказал:

– Да, мы со Скаем пришли в дом Ватсона и увидели там настоящее убежище, в котором мы все вместе сможем переждать какое – то страшное событие, которое все ждут. Оно скоро должно произойти, если верить слухам. Как сами видите, многие покинули свои дома и убежали с поверхности Земли в подвалы, тоннели и тому подобное.

– Мы мало, что об этом знаем, но лучше, конечно, подстраховаться, – пояснил я.

– Зачем нам куда – то идти, если мы можем все в нашем подвале или гараже спрятаться и переждать? – спросила у нас Шарли.

– Тем более сами не знаем, что именно может произойти, – поддержала мою жену Лана. – Зачем идти, чёрт знает, куда и к кому, Рон?

– Да, нужно сказать, что там ещё … – только начал я, как Ватсон меня перебил.

– Вы не понимаете, – сказал он. – Ваше упрямство и ваша настороженность, безусловно, это хорошо. Однако сейчас, Лана, наступил тот час, когда решается судьба человечества. Через семьдесят две минуты погибнут все, кто останется на поверхности Земли. Это я тебе утверждаю со всей ответственностью. Вам нужно спасаться, пойми это. Ни подвалы, ни гаражи вас и ваших детей не спасут. В моём убежище вы не только останетесь живы, вы ещё сможете прожить там с водой и продуктами питания в течение нескольких лет, пока не восстановится всё на Земле. Решайте сами…

       Мы задумались над словами Ватсона.

– А что всё – таки произойдёт? – прервала молчание Шарли.

– Всё будет плавиться, как пластилин и воск, а после ядовитый дым окутает Землю. Этот дым исчезнет только тогда, когда прольётся ледяной дождь, а дождь прекратится после того как проснётся ядро земли и из него…

– Что из него? – переспросил я.

– Потом расскажу, надо торопиться, сейчас не время…

– Откуда ты это знаешь, Ватсон? – спросила Лана.

– Так уже было когда – то на Земле и будет ещё ни один раз, – пояснил тот.

– Кто ты? – опять спросила Лана.

– Я дядя Рона – Ватсон.

                                   Глава восьмая.

       На чёрной улице уже никого не было. Пусто и совершенно тихо, ни души. Только где – то  изредка с разных сторон слышались негромкие голоса и звуки из окон тех, кто, несмотря на слухи,  решил остаться на поверхности Земли и не покидать свой дом никогда. Таких смельчаков и людей, просто не веривших кривотолкам, было не много. Кто – то из них думал сейчас о чём – то своём, кто – то  обсуждал между собой различные сценарии дальнейших событий наступившего Конца света. Странно, но разговоры этих смельчаков носили спокойный характер. Казалось, что волнение и паника, наконец – то ушли под землю вместе с теми, кто бежал туда, в надежде остаться в живых, подавшись страху.

– А ты, думаешь, что важнее всего в твоей жизни было, Таниша? – послышался негромкий голос пожилой женщины из приоткрытого наполовину окна квартиры, расположенной на первом этаже двухэтажного дома.

– Я не знаю, – раздался неторопливый ответ Таниши, произнесённый тем же голосом.

       Женщина отвечала сама себе, тихонько раскачиваясь в кресле – качалке и глядя в своё отражение в небольшом старинном круглом зеркальце, лежащем на её ладони. Маленький горящий фитилёк, еле одолевавший темноту в комнате светил из последних сил на комоде неподалёку от кресла – качалки, стараясь не погаснуть сейчас. Его потрескивание нравилось Танише, с ним она была не одна.

– Не знаешь или не помнишь? Ты забыла, Таниша? Может всё – таки вспомнишь?

– Я пытаюсь…

       Ответы на свои вопросы Таниша произносила очень медленно и вдумчиво, вопросы же она задавала тоже, не торопясь, но с хитрецой, словно пыталась подловить себя собственным же вопросом.

– Так ты, Таниша, что вспомнила?

– Если бы я вспомнила, о чём вспоминаю, так я давно бы уже вспомнила…

– Так ты не скоро вспомнишь.

– Вспомню…

       На подоконнике распахнутого окна второго этажа в другом доме, расположенном метров в тридцати, напротив окна Таниши, сидела молодая девушка, лет двадцати, неторопливо затягиваясь наполовину выкуренной сигаретой. Её можно было без труда заметить в темноте по её светлым джинсам, белой майке и светящемуся в её руке огоньку. Она молча курила и слушала, как за её спиной в комнате беседуют её родители.

– Ты, только ни в чём себя не вини, дорогой. Мы сами решили остаться дома. Зачем нам куда – то идти, если здесь мы все вместе, а там под землёй в бомбоубежищах среди этих людей нам лучше не будет.

– Я знаю, – ответил глава семьи своей супруге. – Я вас в обиду никому не дам, хоть я и инвалид. Да и здесь, действительно, мы в своём доме. Продержимся.

– Доченька, вот зря ты столько куришь, – заботливо обратилась к девушке мать, – вредно ведь, ты же сама учёный человек, грамотная ведь.

– Да, мам, – выбрасывая на улицу далеко в сторону и вверх не затушенный окурок, согласилась девушка. – Это точно.