Туда, где я есть. Книга вторая. От края до края

       В совершенной растерянности её родители, шокированные произошедшим чудом, не поняли о чём сейчас сказала им дочь, но они безропотно, взявшись за руки, поспешили за ней. Уже через семь минут они живо спускались в подземку на ближайшей от их дома станции метро, которое перестало работать сразу же после 21 декабря 2012 года. Неслась последняя минута. София, торопясь и  помогая родителям бежать по ступенькам давно вставшего эскалатора, считала про себя последние секунды: 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1… всё…

        Через смотровое окно иллюминатора лаборатории Чесли Мур увидел, как над городом взорвалась гигантских величин молния – Бог Солнца вмиг рассёк материю Кокона. Чёрная ткань стремительно поползла в  разные стороны, со свистом  обнажая похищенное у людей голубое небо, которое тут же полыхнуло алыми языками пламени и стало ярко – красным. Профессор только  зажмурился от ослепительной вспышки, а она уже коснулась поверхности Земли и резво полетела вперёд, образуя вокруг планеты смертельную огненную петлю. Жар залил лицо, голова дёрнулась. Чесли живо захлопнул окно и застонал – его глаза слезились от рези и боли. Он поспешил открыть флакончик с глазными каплями, закапал глаза и, рухнув от бессилия в кресло, завыл, кусая нижнюю губу.

       На поверхности Земли пламя поглотило всё. Стеклянно – пластилиновый цветной город безвозвратно таял. Он огненной рекой и искрящимися ручьями растекался по поверхности, затекая и заполняя земные щели. Гул космического ветра и криков земных тварей, доносившихся ото всюду, перемешал явь и сон. Кипящее кровавое месиво пузырилось несколько дней, а после стихло. Засвеченная киноплёнка не сохранила даже искажённое стекло объектива. Лишь только тишина, мертвая тишина вокруг.

        Через трое суток ядовито – белый дым пепелищ стелился над Землей, напоминая Чесли Муру, продолжавшему вести своё наблюдение за поверхностью планеты, утренний густой туман. Безмятежное голубое небо, лениво отдыхая, покоилось над сгоревшим почти дотла городом, а Солнце не спеша выползало из – за линии дымящегося горизонта.

       Профессор, подошёл к своему рабочему столу, открыл свой дневник и написал в нём следующее: «Ликвидировать всё то, что не является тобою». После он, не торопясь приблизился к висевшему на стене зеркалу и осознанно вгляделся в него. В той глубине он увидел смотрящее ему в глаза Время. Зеркальная волна из самого далека плавно начала своё движение и мягко перемещаясь навстречу Муру выбежала за край и, пробежав дальше по воздуху, полностью накрыла стоящего перед собой человека. Абсолютная пустота возлежала вокруг профессора, который только сейчас внезапно впервые увидел себя. Вне сущностей, которыми он когда – то являлся на Землю, он обнаружил собственное существо, освободившись от всего, что не было им. Его суть вышла наружу. Впервые он встретился с самим собой…

       Очень – очень  древнее создание, прожившее много жизней, глядело в зеркало. Только два ярко – жёлтых зрачка и больше ничего, без прошлого и будущего, без зла и без счастья. Это был не человек…

                                Глава тринадцатая.

       Ватсон был очень доволен тем, что его бомбоубежище устояло перед катаклизмом и сохранило, как он и обещал нам, своим гостям, нашу жизнь. Он кичился этим. Своим поведением, на четвёртый день нашего заточения, Ватсон уже порядочно надоел всем нам, хотя, безусловно, мы были у него в долгу. Он больше молчал, стараясь не замечать нашего присутствия, а если говорил, то постоянно повторял как бы между прочим одну и ту же фразу:

– Да, чтобы вы без меня делали? Ну, да ладно…

– Слушай, ковбой, ты определись и скажи нам, сколько мы тебе теперь должны за твоё гостеприимство? – не выдержала Лана. – Что ты как попугай заладил одно и то же?

– Я сколько захочу столько и буду говорить. Ты мне не указ тут, – отрезал Ватсон, накаляя и без того тревожную обстановку.

– Ты нам намекаешь, может, на то, что нам пора собираться и уходить, заботливый ты наш? – не останавливалась Лана.

– Гости хороши только на день, – подключилась к стычке Шарли, – но ты же сам позвал нас сюда, Ватсон. Тем более ты нам сам говорил, что всё это не на пару дней!

– Ну, вот и начался дождь, – прервал их я, наблюдая в зрительную трубу, выведенную над землёй над нами, – как ты и пророчил, Ватсон. – Не стоит с нами ссориться, ты лучше скажи, откуда всё – таки ты знал об этом дожде?

       Ватсон, задрав нос, подошёл к зрительной трубе, знаком ладони демонстративно подвинул меня в сторону, посмотрел в окуляр, и ответил:

– Да, это он, ледяной дождь. Какая красотища!

      На часах было около двух часов дня, свинцовые тучи затянули полуденное небо. Холодный дождь лился на остывавшую после пожара Землю, смывая с её поверхности ужас и страх. Через стёкла и зеркала зрительной трубы было ясно видно отсутствие, там сверху над нами, каких – либо живых существ. Ни души…

– Как там, в песне, Скай? «Кто сказал, что Земля умерла? Нет, она затаилась на время…» Так, кажется? – усмехнулся Ватсон, отрывая свой взгляд от окуляра.