Туда! И надеюсь, обратно...(СИ)

Не проходит и пары часов, а я уже одета, нет, не одета – облачена, в такой костюм можно только облачиться, а точнее позволить себя в него облачить, самой его надеть нереально, этому способствует и загадочная молния во всю спину, и ткань, которая облегает как вторая кожа. На ногах изящные сапожки с небольшим каблуком. А к воротнику прикреплена накидка из желтых, оранжевых и красных развевающихся на ветру ленточек, которые эхом отзывались в собранном из черных веточек и разноцветных камушков уборе, вплетенном в волосы.

- Я хочу, чтобы тебя узнавали на арене. Огненную Китнисс! – в его словах чувствуются нотки сумасшествия, но в конце концов, он же творческая личность, имеет на это право.

Приходит Пит, практически в таком же костюме как у меня, отличием является отсутствие короны, в сопровождении Порции и её команды помощников. Все радуются, смеются и не перестают нахваливать Цинну.

Вот-вот начнется церемония, и Цинна загоняет нас на колесницу, запряженной квадригой коней Гадеса. Сначала я пыталась удержаться своими силами, но, отчаявшись, сжимаю руку Пита.

- Если ты меня сейчас отпустишь, я упаду, но утащу тебя вместе с собой!

Он слегка снисходительно и добродушно улыбнулся и сжал мою руку.

- Спасибо.

- Простым спасибо не отделаешься.

Я вопросительно нахмурилась.

- Ты о чем?

- Если что-то пойдет не так, сорвешь мою накидку.

- Ха, – улыбаюсь. – Да все будет нормально! Цинна же сказал, что пламя синтетическое, не настоящее.

- Все-равно не верится, – Пит огляделся. – Кстати, а где Хеймитч?

- Поверь, без него безопаснее. Он так проспиртовался, что мы рискуем остаться без ментора.

Мы смеемся, и на нас бросают немного подозрительные взгляды другие трибуты.

Смех обрывается, когда начинает играть музыка. Громоздкие ворота в три человеческих роста разъезжаются, и я с любопытством вытягиваю шею, чтобы увидеть толпу, не кучу людей, собравшихся вместе, а именно толпу, неуправляемую массу, которая облепила улицу.

Первыми в омут бросаются трибуты Дистрикта-1 на своей серебристой колеснице, запряженной белыми конями.

Бюджет у Голодных игр, конечно, сумасшедший. На девушке платье, пусть и маленькое, короткое, но целиком выполненное из маленьких алмазиков, явно неискусственных.

Через несколько минут, когда с места срываются Цеп и Рута, к нам подбегает Цинна с факелом и поджигает наши накидки. И хотя жара нет, сердце непроизвольно замирает. Стилист подносит факел к моему головному убору и мягко приподнимает мой подбородок.

- Выше голову! И улыбайся! Они вас полюбят!

Надеюсь… иначе шансы на выживание резко сокращаются.

Я бросаю взгляд на Пита и зажмуриваюсь, такой яркий свет от него исходит. Отворачиваюсь и только успеваю избавиться от ярких кругов перед глазами, и мы выезжаем из ангара.

Толпа на секунду замирает, чтобы взорваться и ещё громче зареветь.

- Две-над-ца-тый! Две-над-ца-тый!

Я вижу нас на одном из экранов и понимаю почему все так восхищены. Это что-то… ни чета нашим бедным спецэффектам. Радостно улыбаюсь, покрепче вцепляюсь в Пита и начинаю приветственно махать свободной рукой, изредка прерываясь, чтобы послать воздушный поцелуй.

Капитолийцы начинают визжать ещё громче (хотя, казалось – куда уже?) и забрасывать нас цветами. Я стала чуть более напряженно улыбаться, внимательно всматриваясь в окружающее пространство и надеясь, что ни один из цветков не попадет в лоб и не выколет глаз. И ведь не зря вглядывалась – мне в лицо полетела алая роза, которую я еле успела перехватить, и еле сдержаться, чтобы не поморщиться. Какой идиот бросает в людей розу с шипами? Однако, я продолжаю улыбаться и даже помахиваю розой, втайне мечтая всадить её в морду одному уроду.

Мы выезжаем на круглую площадь, шум толпы немного утихает, но улыбку с лица не убираю так как мы с Питом до сих про красуемся на всех экранах.

Наконец колесница останавливается, звучат фанфары, и музыка обрывается.

На балконе дома, издалека напоминающего Белый дом, появляется президент Сноу. Так вот ты какой, северный олень… Обычный добрый седой старичок вроде Санты или даже нашего дяди Миши, однако, негативная энергетика, исходящая от него прошибает насквозь.

- Я приветствую всех собравшихся здесь, но больше всего наших героев! – герои… напуганные дети, а не герои. – Я, все мы восхищаемся вашей отвагой и мужеством! – Когда своих нет, почему бы чужими не восхищаться. – Счастливых вам Голодных игр! И пусть удача всегда будет с вами!

Толпа аплодирует, кони делают последний круг по площади и увозят нас в Тренировочный центр.

Едва мы скрываемся за воротами, к нам подбегают стилисты, сыпля поздравлениями. И вокруг маленького острова счастья стеной ненависти и раздражения воздвиглись взгляды других трибутов. Наш фурор – их провал.

Появляются Цинна и Порция, помогают нам слезть с колесницы, осторожно снимают горящие части одежды и тушат их.