Туда и обратно

— Мы не знаем, что он делает. Мы же не хотим прервать что–нибудь важное.

— Точно.

Старший юноша взмахнул рукой у двери и тихо прошептал слова. Дверь на пару секунд засияла, а затем стала совершенно прозрачной. Посмотрев сквозь нее, ребята увидели профессора Дамблдора, сидящего за своим столом, перед ним стояла тарелка с лимонными дольками, а в руке была чашка чая. Напротив него сидела Минерва МакГонагл с такой же чашкой в руке и кусочком бисквита. Казалось, они что–то обсуждали, но путешественники решили, что разговор не выглядит чрезвычайно важным, чтобы не прерывать его. Вернув двери первоначальный облик, они нервно переглянулись и разгладили складки на мантиях.

— Вы все готовы? — спросил Гарри.

— Да.

— Ага.

— Как никогда.

Гарри окинул их пронизывающим взглядом, убеждаясь, что они действительно готовы и не говорят этого, только чтобы успокоить его. Наконец, он глубоко вдохнул и повернул ручку.

Сказать, что двое учителей были шокированы — значит, ничего не сказать. Четверо путешественников во времени старались сдержать веселый смех, когда открыли дверь и вошли в кабинет. Дамблдор несколько секунд выглядел удивленным, а потом на его лице появилась мягкая улыбка, он откинулся в кресле, а глаза его засверкали. Реакция Минервы была более заметна. Ей хватило одного взгляда на них, чтобы раскрыть рот и упасть со стула. Студентам с трудом удалось сдержать смех. Она с удивлением уставилась на них и потрясла головой. Через пару минут она смогла совладать с собой и поднялась, снова присаживаясь на стул. Гарри весело посмотрел на нее, потом взмахнул рукой и наколдовал еще четыре стула, по два с каждой стороны от профессора Трансфигурации. Гарри и Джинни сели справа от нее, а Гермиона и Рон — слева.

— Как я вижу, вы вернулись, — с улыбкой произнес Дамблдор.

— Да, наконец–то, — ответила Гермиона.

Когда Минерва отошла от шока при виде своих студентов на три года старше, чем им положено быть, и удивления от воспоминаний о них из своего прошлого, она задала самый простой вопрос.

— Что?!

— Что «что»? — с улыбкой поинтересовался Рон. Минерва глубоко вздохнула и собралась с мыслями.

— Что происходит?

— Вы, конечно, помните нас, профессор, — нахмурившись, сказала Гермиона.

— Конечно, я помню вас, мисс Грейнджер. Я хочу знать, что вы, мисс Уизли и остальные из Золотого Трио делали в прошлом! И почему я вспомнила только теперь?

— Это долгая история, профессор, — пояснила Джинни.

— У меня есть время.

— Мне кажется, лучше оставить обсуждение до того времени, когда все будут присутствовать, вы не согласны? — вмешался Дамблдор.

— Думаю, да, директор, — ответил Гарри. — Я считаю, лучше дождаться остальных учителей и наши семьи. Как вы думаете, мы сможем собрать их здесь до того, как прибудут студенты?

— Думаю, это можно организовать. Есть ли кто–то, кому вы не хотите рассказывать сегодня?

— А кто новый учитель по Защите от Темных Искусств? — спросил Рон.

Лицо Дамблдора потемнело, когда он ответил.

— Ведьма по имени Долорес Амбридж, которую назначило Министерство, чтобы убедиться, что школой управляют должным образом.

— Я не хочу, чтобы здесь были люди из Министерства, которых я не знаю, — твердо заявил Гарри. — Если они узнают о моих познаниях в Темных Искусствах, меня вмиг упекут в Азкабан.

— Это верно, Гарри. Кто–то еще?

— Не думаю. Мы можем довериться своим семьям и всем остальным учителям. Думаю, нужно попросить их прибыть через полчаса. Всем нужно время, чтобы добраться сюда, а нам нужно обсудить, что мы расскажем, прежде чем они прибудут.

— Отлично, Гарри. В конце концов, у Молли и Артура уйдет время, чтобы собрать всех своих детей. В особенности Уильяма и Чарльза.

— Да, я знаю, о чем вы говорите, профессор, — сказал Рон. — У нас уходит неделя, чтобы организовать семейный сбор. Боюсь подумать, что произойдет, если мы дадим им такой короткий срок.

— Тогда я немедленно свяжусь с ними. Кого вы приглашаете, кстати? Поименно, — спросил Дамблдор.

— Я хочу, чтобы Сириус и Ремус были здесь, — попросил Гарри. — Думаю, они единственные, кому я доверяю в настоящее время. Только если вы не знаете, что произошло с моими бабушкой и дедушкой…

Дамблдор с грустью посмотрел на юношу, что уже говорило о плохих новостях. Гарри похолодел, поняв, что то, что собирался поведать ему директор, вовсе не те слова, которые он хотел бы услышать.