Туда и обратно

Антон не хотел возвращаться домой. Его тянуло к Ирине так, что двигаться в обратном направлении было невыносимо больно. Будто что-то живое натягивалось и рвалось. Словно души проникли друг в друга и стали одним целым, а теперь их опять разрывали. Антон был уверен: Ирина тоже не находит себе места.

Позвонить ей страшно. Словно выйти голым.

Нужно жить здесь. Рядом.

А у него как гиря на ногах этот институт… Новый чужой мир с неизвестными людьми.

Блондинка то и дело бесстыдно поглядывала на Антона. Потом ее увлек долгий поцелуй с брюнетом, но она, опустив руку под стол, коварно потянула юбку…

Антон немедленно отвел взгляд от белья, скрывая потрясение. Сыграв невозмутимость, он отпил пива. Блондинка завизжала.

— У вас крыса! — воскликнула она бармену, глядя Антону под ноги.

Антон тоже заглянул себе под стол.

Очень спокойная крыса поводила приподнятой головкой и удалилась куда-то за плинтус.

Бармен проводил ее взглядом и безобидно спросил:

— Где?

Покидая избушку, Антон был охвачен решимостью.

Около какого-то театрального училища он обнаружил, наконец, таксофон. Стал набирать номер. Сердце ухало так, что отдавало в голове.

Ответил кто-то из соседей по коммуналке. Вскоре возник знакомый голос:

— Алло!

— Ирина! Здравствуйте! Это Антон Разыграев вас беспо…

— Антон!!! Привет!

— Я… просто… ужасно скучаю… Я хожу… и мне так плохо! Я подумал, что надо позвонить…

— Бедный мой!.. Я тоже скучаю! Но ведь ничего страшного не случилось!..

— Ирина!..

— Малыш, не переживай, ну что ты? Все очень хорошо!

— Я… Просто…

— Мы с Илюшкой будем ждать тебя! Приезжай, когда захочешь! Нежный мальчик… И давай без лишнего драматизма! Договорились?

— Договорились.

— Все будет хорошо.

— Правда?!

— Обещаю.

— Ты… Вы… Ты… так хорошо на меня действуете! Мне так легко стало! Я балдею, это вообще!

— Правда?

— Да, да! Я так рад… Мне так стало спокойно, Ирина, даже не верится! Значит, я скоро приеду?

— Конечно… Увидишь меня на сцене…

— Мне очень хочется!

— Покажу тебе Москву… Только потерпи, малыш.

— Хорошо!

— Ну что? Спокуха?

Они засмеялись.

И улыбка еще долго не сходила с его лица. Он шел по улице и не мог подавить ее. И ему было все равно, что наверняка выглядит как дурак.

Впрочем, все вокруг и без него было расцвечено радостью. Даже у знакомых бомжей, которые встретились опять. Они, суматошная стайка мужчин и женщин, тоже были отчего-то счастливы. Как дети. Или как дураки.