Туда, не знаю куда

Домой изрядно одичавший герцог с небольшой кучкой солдат вернулся только через пол года.

Золото рейтинга тюрем Пангеи, как это ни странно, досталось гоблинам. Именно у них есть такая тюрьма, куда не захочет попасть никто и никогда. Из этой тюрьмы, как правило, не возвращаются вообще. Связано это с магией зеленокожих. Вообще, сами гоблины народ искусства. Они миролюбивы и добры, провинившихся сородичей наказывают в основном работой или просто выгоняют со словами, мол, если такой умный, живи своим умом. Однако есть одна штука… Очень нехорошая. К примеру, если у человека или гнома слегка едет крыша, это, конечно, неприятно, но часто поправимо! Болезного вполне могут поставить на легкие роботы, и тот проживет рядом с семьей, не принося много хлопот. У гоблина все не так. Как представители искусства зеленокожие сходили с ума всегда шумно, эпично и окончательно. Мозг гоблина погружается в выдуманные им же образы, именно это у них называется тюрьмой разума. Народ Пангеи шепотом поговаривает, что гоблин с сильным потенциалом манны в такую тюрьму может погрузить на долгое время кого угодно. Свидетельств этого в хрониках последних лет ста не сохранилось, но вот в гоблинских законах строчка о том, что это строго настрого запрещено, есть. А если строчка в законе есть, значит она там не просто так.

Тем не менее уже несколько дней я был в месте, которое можно назвать эльфийской тюрьмой. Жаловаться мне было глупо, потому что местом заточения для меня оказался один из летних гостевых домиков для знати в саду. Хвала Великому Омму, из-за королевского происхождения закидывать в каменный мешок меня не стали. Но сути дело это не меняло. Выйти я не мог, так как покидать домик мне запретили строго настрого. Нет, конечно, можно было вполне проверить и рискнуть, но место моего заточения густо покрывал виноградник, подходя к которому, как я приметил из окошка, еще издалека стражник кидает к корню смачный кусь окровавленного мяса.

После этого слышится чавканье, урчание… Затем стражник кричит что-то злобно на древнеэльфийском, достает из кармана что-то темное, похожее на горсть изюма и угрожающе демонстрирует винограду. Как правило, этот аргумент действует и лоза расступается у входной двери, пуская ко мне стражника и слуг с подносами.

В моих покоях остроухие ведут себя подчеркнуто вежливо. Стражник, пока убираются слуги, каждый раз спрашивает, нужно ли мне что-то. Я каждый раз говорю, что мне нужны объяснения, а еще лучше, чтобы меня выпустили уже наконец отсюда.

Стражник вздыхает и на все отвечает уже надоевшими мне словами «личный приказ Мерлина первого», «не положено», «секретно», «оставайтесь здесь»…

От этого «оставайтесь здесь» хотелось на стенку лезть! Вот-вот в Эльфиар должны приехать ребята с Мастером Серафимом. Как они вообще узнают, где я, если приказ короля «секретный»? Как они узнают, передал я это злополучное письмо Мерлину первому или нет?!

Письмо… Что вообще в нем было? Упрямо не хотелось верить в то, что Мастер Серафим затеял какую-то свою игру. Я верил старому библиотекарю! Может зря? Что теперь со мной будет? Что будет с Пангеей?

Нет. За свою жизнь как раз я не боялся. Я знал, что убить меня не убьют. Максимум, меня отошлют с конвоем батюшке домой. Ну а там, какое бы наказание для меня не придумали, оно ни в какую не сравниться с тем, что грозит Пангее.

Пангея! Великий Омм, спаси и сохрани ее!

В эльфийском саду было тоскливо. Где-то со стороны города я слышал шум продолжающегося турнира, видел из окна, как горят окна в высоком дворцовом дереве-башне. Видел, что каждый вечер там устраивают балы. Что там сейчас происходит? Какие интриги творятся? Бездействие и неизвестность давили.

Я бы, наверное, совсем свихнулся от навалившихся вопросов, если бы в один из дней меня не навестила Мирида. Её мимолетный визит принес мне в разы больше новостей, чем оказалось в записке переданной ей от Мера.

Виноградник, кстати, ее не трогал вообще, чувствуя, видимо, королевскую кровь. Мирида перекинула письмецо сквозь решетчатое густо оплетенное лозами винограда окошко. Оглядываясь осторожно по сторонам, девочка поблагодарила меня еще раз за ту корону Королевы Красоты, которую мы добыли ей в первый день турнира. Обещав забежать еще, она опасливо умчалась назад ко дворцу.