Туфелька под ёлкой

– Прощайте, – сухо сказал он и положил трубку.

«Значит, это никакая не проверка, – подумала Тая и сжала виски ладонями. – Это реальность. И мой принц – нищий. Что же мне делать?»

Тая глянула на кольцо, все еще надетое на палец, затем стянула его и убрала в шкатулку с ожерельем.

«Дарят мне драгоценности, стоящие баснословных денег, а сами… – заметались мысли. – Но как же, главное – не ударить в грязь лицом перед невестой. Ох уж это благородство! Тоже своего рода гордыня. Нельзя же уронить корону… Фу, какая я мерзкая, что так плохо о них думаю!»

Тая вскочила с кровати. Перед внутренним взором встало лицо Стаса, его прямой открытый взгляд, но девушка вдруг ощутила резкое охлаждение. Она представила молодого человека в обычной небольшой квартирке, работающего где-нибудь экономистом пять дней в неделю, ездящего на дешевой машине эконом-класса, и весь его шарм «богатого принца», все обаяние королевской крови, от которых Тая просто млела в душе, куда-то тут же улетучились.

– Да люблю ли я? – вслух спросила девушка. – Неужели я все придумала?

Она схватила шкатулку и открыла ее. Камни сияли, она невольно залюбовалась их чистотой и блеском.

«Нет, нечестно это брать, – подумала она. – Уж лучше пани Казимира их продаст, а деньги употребит на хозяйство. Хотя тут нужен капитал! Такой огромный замок! Представляю, сколько уходит в месяц на содержание! И банковский счет Казимиры Валенски все тает, тает… Нет, меня это не касается, я посторонний человек и чужие проблемы решать не собираюсь».

Тая закрыла шкатулку и поставила ее на прикроватную тумбочку. Затем вырвала листочек из блокнота и написала: «Стас, я ошиблась. Прости!»

Сунув записку под шкатулку, быстро оделась и собрала вещи. Было уже за полночь, но девушку это не остановило. Ей хотелось как можно скорее покинуть этот дом. Тая осторожно вышла на улицу, ее машина была припаркована у въезда в замок, и она почти бегом припустила туда. Ворота никто не охранял, и Тая беспрепятственно их открыла. Она завела Volkswagen, прогрела мотор и выехала за ограду.

Когда Тая вернулась в гостевой дом, пани Ядвига встретила ее как ни в чем не бывало и лишних вопросов задавать не стала. Девушка поднялась к себе в номер и упала в кровать. Ее душили слезы. Она уже не понимала, почему сбежала, даже не поговорив со Стасом.

«А ведь я поступила точно как он, – ругала она себя. – И чем я лучше? И кто я вообще? Лживая меркантильная бесчувственная притворщица. Это выглядит именно так. Стас признался мне, что все потерял, и я тут же удрала. Получается, что он был прав и меня интересуют лишь деньги!»

Тая все же не выдержала и расплакалась. Все происходящее казалось ей каким-то жутким ночным кошмаром. И она хотела лишь одного: как можно скорее проснуться и вновь ощутить ничем не омрачаемую радость и лучезарную любовь.

«Хорошим утром и мысли мудры», – пришла ей на ум поговорка.

И Тая вытерла слезы и отправилась в ванную.

Спала девушка ужасно и утром выглядела неважно. Темные круги под глазами, серая кожа, тоскливое выражение совсем ее не красили. В голове засела строчка из песни Дана Балана: «Тебе так хочется вернуться; Ну, а пока, Принцесса… Плачь, плачь…»

И Тая без конца ее повторяла, и ей становилось все хуже.

«Надо прокатиться в город, – подумала она. – Это меня отвлечет».

Тая быстро оделась и спустилась на завтрак. Пани Ядвига встретила ее улыбкой. Девушка улыбнулась в ответ.

«Нужно отсечь прошлое, – приказала она сама себе, усаживаясь за стол. – Поставить стену. Я должна смотреть вперед и не оглядываться назад. Стас – это уже мое прошлое».

Но некстати из памяти вспылю его лицо, его ласковый взгляд, милая улыбка. И Тая затрясла головой. Пан Ядвига участливо на нее посмотрела. Она в этот момент принесла девушке овсяную кашу и тарелочку с бутербродами.

– Голова? – произнесла она русское слово и тронула себя за лоб.

– Что? – удивилась Тая.

– Голова… boli? – повторила пани Ядвига. – Boli cię głowa?

– Ах да, болит голова, – кивнула девушка, поняв, что говорит хозяйка.

Пани Ядвига заохала, зацокала языком, затем принесла чайник и налила черный крепкий чай. Тая поблагодарила. Ей стало приятно от такой заботы и даже как-то полегчало на душе. Закончив завтракать, она показала жестами, что поедет проветриться. Пани Ядвига заулыбалась и закивала.