Туфельки от «Ле Монти»

Приехав домой и спрятав велосипед на антресоли, Никита решил сходить в сад за Антоном, пока Ирина готовит ужин. Подходя к скверику, расположенному между почтой и детским садом, тому самому, где Ирина лишилась своего паспорта, Никита услышал за спиной какой-то топот. Он оглянулся и увидел, что его догоняют трое: двое юношей в кожаных куртках и третий, постарше, в темном полупальто. Никита не сразу понял, что бегут именно за ним, но, когда осознал это, было уже поздно. Со словами: «Закурить у тебя, конечно, не найдется» они набросились на него, он получил сильнейший удар в солнечное сплетение и отлетел к скамейке. На секунду потерял сознание, а в себя пришел от резкой боли в затылке, которым ударился при падении, и от женского визга: «Ой, батюшки, убивают! Милиция! Милиция!»

Этот неожиданный крик, видимо, вызвал некоторое замешательство в стане нападавших, и Никита, воспользовавшись передышкой, собрав оставшиеся силы, в два приема уложил кожаные куртки на землю. Слышны были их стоны и проклятия. Старший, в полупальто, стоя в трех шагах от Никиты, готовился к прыжку. Он полез в карман, и Никита увидел, что в темноте что-то забелело в его руке. «Нож! — мелькнуло у Никиты. — Вот черт, как назло, «пушки» с собой нет».

Вдруг послышался истошный вой милицейской сирены, и человек в полупальто бросился расталкивать корчившихся на земле приятелей. Видимо, завывания сирены придали им сил, в считанные секунды они поднялись и бросились врассыпную. Никита кинулся за одним из них, который бежал как-то согнувшись, наверное, не вполне оправившись от удара. Неожиданно Никита споткнулся о какую-то корягу, растянулся во весь рост, а когда встал, потирая ушибленную ногу, убегавший уже исчез в темноте. Никита вернулся в сквер, но никакой милиции там не было, и тогда он, прихрамывая, направился в сторону детского сада.

Домой Никита явился в грязном пальто, с синяком под глазом.

— Мам, папа поскользнулся и упал, — с порога заявил Антон. — Ты не ругай его, знаешь, как на улице темно и скользко?

У Антона уже был горький опыт по части синяков и грязной одежды. Мама всегда ругала его и утверждала, что это — результат его плохого поведения. Но вот папа же хорошо себя ведет, рассуждал Антон, по лужам не скачет и под ноги себе смотрит, а все равно ведь упал, и пальто испачкал, и синяк у него под глазом. Все это опровергало мамину теорию, и Антон, жалея отца, тем не менее был доволен, пусть даже опровержение далось такой ценой.

Но мама и не думала ругаться, она была, напротив, очень испугана, и даже слезы выступили у нее на глазах.

— Никита, что случилось? — дрожащим голосом спросила она.

— Потом, потом... — отмахнулся тот и пошел в ванную.

— Я же говорю тебе: он упал, — повторил Антон, удивляясь такой реакции матери. Когда он сам приходил в грязной куртке, мама никогда не плакала. «Наверное, ей просто очень тяжело будет стирать папино пальто», — решил он про себя и успокоился.

Антону включили в комнате телевизор и разрешили там поужинать, что случалось крайне редко, в тех случаях, когда взрослым надо было срочно обсудить что-либо наедине.

Держа под глазом примочку, Никита рассказал Ирине о нападении в сквере,

— Жалко, этих сволочей рассмотреть не успел, — сказал он. — Но наверняка это те самые дебилы из ее свиты. С ними еще третий был, старше, помню только, вроде с усами. — Он задумался, вспоминая. — А может, без усов... может, тень так падала...

— Но они же совсем рядом были, — в отчаянии воскликнула Ирина, — как же ты не разглядел?

— Да уж, разглядишь тут, пожалуй, — вздохнул Никита. — Темень такая, ни одного фонаря вокруг. Да и быстро все получилось, в считанные минуты.

Ирина с ужасом подумала о том, что могло бы произойти, если бы милицейская сирена не спугнула бандитов. Ведь у них был нож, а Никита — безоружный.

— Сирена, конечно, вовремя подоспела, — сказал он. — Думаю, это, скорее всего, «неотложка» неподалеку проезжала, у них звук похожий.

Ирина была на грани истерики, но ей приходилось сдерживать себя ради сына, чтобы своим плачем не испугать и не расстроить ребенка. А Антон хотел еще раз примерить сшитый мамой костюм пирата, в котором завтра должен был появиться в детском саду на карнавале.

Затем Антона уложили спать, и Ирина наконец дала волю слезам. Она говорила, что если раньше у нее еще были какие-то сомнения по поводу Аллы, то теперь она сама не раз имела возможность убедиться, что это действительно злой, коварный и мстительный человек, а самое главное — определенно нездоровый, но нездоровье ее направлено почему-то против Никиты и, следовательно, против тех, кто его окружает.

Никита долго и терпеливо успокаивал ее, обещал постоянно носить с собой газовый пистолет и быть всегда начеку. Когда же он вспомнил о том, что давно пора было вывести Макса на прогулку, Ирина пожелала идти вместе с ним, решительно заявив, что одного его не отпустит.