Тугая струна

– Детектив Боумен была прикреплена к вновь образованному подразделению. Честно говоря, в настоящее время она не должна была вести никакой оперативной работы. У нас есть кое-какие соображения насчет того, чем она занималась, но пока мы не имеем надежного подтверждения. Нам бы очень помогло, если бы мистер Вэнс мог просто рассказать нам о беседе между ними в то утро.

Он засопел и искоса взглянул на них. В его взгляде смущение смешалось с мольбой.

– Это совсем нетрудно,-тут же согласился Вэнс. – Детектив-констебль Боумен очень извинялась, что вторглась со своими вопросами в мою личную жизнь, но сразу объяснила, что расследует обстоятельства исчезновения нескольких девочек-подростков. По ее мнению, их выманил из дома один и тот же человек. Так совпало, что некоторые из них незадолго до того, как пропасть, побывали на моих публичных выступлениях. Отсюда у нее возникла идея, что этим человеком может быть какой-нибудь псих, охотящийся на моих поклонниц. Она сказала, что хочет показать мне фотографии девочек – на случай, если я видел, как кто-то подходил и разговаривал с ними.

– Вы имеете в виду кого-то из вашего окружения? – подсказал Уортон, довольный, что вспомнил правильное слово.

Вэнс рассмеялся приятным грудным смехом.

– Мне жаль разочаровывать вас, инспектор, но у меня, по сути, нет никакого «окружения». Когда я делаю программу, я каждый раз заново набираю команду, с которой работаю очень тесно и сплоченно. Иногда в поездках на публичные выступления меня сопровождает мой продюсер или ассистент: чтобы составить мне компанию и оказать моральную поддержку. Но за вычетом этого все, что я трачу на организацию встречи и тому подобное, – идет из моего личного кармана. А поскольку большая часть того, что я зарабатываю, так или иначе уходит на благотворительность, было бы просто глупо тратить что-то сверх необходимого. Потому-то, и я объяснил это детективу Боумен, тут нет никаких лишних людей. Что и вправду имеется, так это группа преданных фанов. Думаю, их человек двадцать, если не больше, – людей, которые неизменно появляются на каждом моем выступлении. Странные люди, но я всегда считал их вполне безобидными.

– Это дань славе, – со знанием дела сказала Мики. – Если ты никто, у тебя никогда не будет свиты из ненормальных. Плохо одетые мужчины в куртках и женщины в брюках из полиэстера и акриловых кофточках. У всех ужасные стрижки. Можете поверить мне на слово: с такими нормальная девочка-подросток вряд ли куда-то убежит.

– Именно это я и сказал констеблю Боумен, – подхватил Вэнс. Они так чувствуют друг друга, смотрятся так естественно. Может быть, пора выпустить вместе пару программ? Он взял себе на заметку обсудить.эту идею со своим продюсером. – Боумен показала мне несколько фотографий девочек, которые ее интересовали, но я не смог вспомнить ни одной. – Его беспомощное пожатие плеч обезоруживало. – Не удивительно. За одну такую встречу со зрителями я могу подписать до трехсот автографов и больше. Правда, подписать – это, может быть, громко сказано. Нацарапать – так будет точнее. – Он грустно указал взглядом на свою искусственную руку. – Писать – это одно из тех занятий, которые для меня теперь затруднительны.

На какой-то миг все замолчали. Для Уортона этот миг тянулся целую вечность. Ему не терпелось задать очень важный вопрос.

– И что детектив Боумен ответила, сэр? Я имею в виду, когда вы не узнали ни одной из девочек на фотографиях.

– Судя по ее виду, она была разочарована. Но тут же согласилась со мной, что это была бы уж очень большая удача. Я пожалел, что не могу ей ничем помочь, и она откланялась. Это было примерно… ну, кажется, где-то в половине одиннадцатого…

– Итак, она провела здесь около часа? Довольно много времени для всего лишь нескольких вопросов, – сказал Уортон скорее из педантичности, чем вправду что-то заподозрив.

– Да, очень странно, не правда ли? – согласился Вэнс. – Но ей ведь пришлось меня подождать. Потом я варил кофе, мы еще немного поболтали. Люди всегда хотят быть в курсе закулисных сплетен насчет «Визитов Вэнса». И ведь пришлось внимательно рассмотреть каждую из фотографий. Тут я не торопился. Исчезновение несовершеннолетних – слишком важное дело, чтобы отнестись к нему без должной серьезности. Я говорю, что если эти девочки до сих пор – а в некоторых случаях уже прошли годы, так мне сказала детектив Боумен, – не дали о себе знать, то велика вероятность, что их убили. Подобное явно заслуживало моего внимания.

– Вы совершенно правы, сэр, – неловко признал Уортон, уже жалея, что спросил. – Я полагаю, она вряд ли делилась с вами планами на оставшуюся часть дня?

Вэнс покачал головой:

– Мне очень жаль, инспектор. У меня сложилось впечатление, что ей в тот день предстояла еще одна встреча, но она не говорила, где и с кем.

– Из чего вы сделали такой вывод, сэр? – Уортон поднял глаза на собеседника, и в нем впервые забрезжила мысль, что он, возможно, здесь делает дело, а не просто исполняет ритуал.

Вэнс на мгновение сдвинул брови, словно задумавшись.