Тульский детектив II. Буцефал и скопцы

Трегубов попрощался, вышел из дома в сопровождении управляющего, вскочил на коня и поехал прочь, бросив последний взгляд на таинственное строение. Никаких предположений, что могло произойти, у него пока не было. Может, они будут вечером? – он должен успеть допросить Семёна до отъезда. А сейчас, поскольку он недалеко от «Родников», можно попробовать застать дома Мишу.

5.

Торотынский как раз садился за обед, когда приехал Трегубов. Михаил отправил Петьку за приборами на кухню. Оба приятеля начали обед молча, пребывая каждый в своих собственных думах.

– Как дела с адвокатом? – наконец спросил Иван, чтобы разрядить атмосферу молчания. – Ты смог договориться с Плевако?

– Да, смог. Три раза ездил в Москву, и в итоге Фёдор Никифорович согласился быть моим присяжным поверенным. Говорит, что дело необычное и интересное для него, – очнулся от своих мыслей Михаил.

– Я рад за тебя.

– Рано радоваться, – уныло сказал Торотынский, ковыряя что-то в своей тарелке.

– Почему? – удивился Иван.

– Он говорит, что шансов на оправдание почти нет. Суд будет проходить здесь, и присяжные в силу ценза, скорее всего будут помещиками или, в лучшем случае, купцами.

– И что это значит? – не понял Трегубов.

– Это значит, – Торотынский прервался, – Пётр, всё остыло уже, подогрей, пожалуйста, на кухне. Это значит, – продолжал Михаил, – что они будут ассоциировать себя с жертвами преступления и будут настроены против нее. Будет трудно их разжалобить.

– Но, тем не менее, он же берётся попробовать?

– Берётся.

– Это уже хорошо, разве ты так не считаешь? Это хоть какой-то шанс.

В ответ Торотынский только тяжело вздохнул.

– А у тебя как дела с имением Медведевых? – спросил Михаил, меняя тему.

– Пока никак. Идёт нотариальное оформление, вступлю, когда закончится. Пока сроки непонятны.

– Ясно, ясно… А как на службе?

– Есть пара дел. Сейчас, как раз, ездил на опрос по делу о таинственном исчезновении коня, – сказал Иван.

– К Минину? – спросил Михаил, слегка отстраняясь, чтобы Петьке удобно было поставить тарелку с горячим.

– Ты уже знаешь? – удивился Трегубов.

– Мне кажется, что уже все знают. То и дело пересказывают друг другу по три раза на дню, – ответил Торотынский.

– И что ты думаешь об этом случае? – поинтересовался урядник.

– Не знаю, – пожал плечами Михаил. – У меня сейчас другие проблемы, не до этого.

– Второе дело вообще жуткое, – Иван решил отвлечь Михаила от нового погружения в меланхолию. – Двойное убийство. Убитые – скопцы, представляешь? Сектанты.

– Хорошо представляю, – оживился наконец Торотынский. – Они тут неподалеку обосновались, их община выкупила землю. Уже построили несколько сараев и живут там. Как будто и так мало напастей, а тут ещё эти скопцы. Пётр, у тебя даже уши повернулись! Что за нездоровый интерес к таким темам? Иди лучше чаю принеси.

– Соседство, конечно, малоприятное, что тут скажешь. Мне как раз велено их опросить, вот, может, ещё раз заеду к тебе по случаю.

После чаепития, организованного Петькой, состояние Михаила не улучшилось, и Трегубов решил оставить друга грустить в одиночестве, тем более, что нужно было опросить жокея – он же конюх – Семёна.

Семёна Смирнова Иван застал в городском доме Мининых, адрес которого дал ему управляющий. Дом был небольшой, но внутри всё говорило о достатке хозяев.

Старший конюх оказался чем-то похож на младшего, Кирюшу, – такой же худой и щуплый, только значительно ниже ростом. Он совсем не удивился, что происшествием заинтересовалась полиция.

– Я ждал, что кто-то придёт, – сказал Семён, – случай то не ординарный. Конь был совершенно исключительный!

Смирнов и Трегубов вели беседу в небольшой комнате, принадлежащей конюху. Урядник разместился на единственном стуле, поэтому Семён сидел на своей кровати.

– Вы ни на что не обратили внимание в тот день? Может, было что-то необычное? – спросил Трегубов.

– Да нет, – задумчиво ответил Смирнов, – не припомню такого.

– Тогда расскажите, что Вы делали с утра.

– Тоже ничего необычного. Встал, позавтракал, взял Буцефала и поехал на тульский ипподром. Нужны тренировки: времени мало осталось до скачек, а конь только недавно попал ко мне.

– Это могло стать проблемой для победы на скачках? – поинтересовался Иван.

– Нет, не думаю, – ответил Семён. – Для другого коня – может, но не для этого.

– Поясните, пожалуйста.

– Во-первых, у Буцефала отличные физические данные. Я таких коней раньше сам не видел. Недаром Дмитрий Львович столько обхаживал Свечина. Во-вторых, у Свечина Буцефал тоже не стоял в стойле. С ним занимались. Конечно, скачки – это дело другое. Но у Буцефала, помимо физических данных, ещё покладистый характер, да и понимает он с первого раза. Знаете, иногда бывает конь хорош, быстрый и сильный, но норовистый. Вроде и понимает, что нужно сделать, но будто специально поступает неправильно, даже укусить может.

– А Буцефал не такой?

– Нет. Я же говорю: исключительный конь, всё при нём.

– Итак, Вы поехали в Тулу?

– Да.

– Но сначала беседовали с Кириллом?

– Ах, да! Не сказал бы, что беседовал. Просил его подготовить площадку для занятий, знаете, чтобы ни кочек, ни ямок.