Тульский – Токарев

– А вы… Вы что, их знаете?

Артур вспомнил квартиру Дины, несостоявшейся своей любви, и ухмыльнулся жестко:

– Профессура… За границей бывали, публичные дома видали… Так когда они на дачу едут?

Парнишка оживился:

– А вы… Я – узнаю, узнаю точно.

– Как тебя найти, пианист?

– В 11-й школе… Точнее… лучше у школы с трех до четырех, мы там почти каждый день в «минус пять» играем…

– Ну ладно, – подытожил беседу Тульский. – Рисковый ты, я смотрю, паренек… Иди. Настроение будет – потолкуем. Да, про глаза – помни, Князев один, а нас – много.

– Кто такой Князев? – не удержался от вопроса мальчишка, уже готовый припустить прочь с высокого старта.

– Тебе не грозит, – дернул уголком рта Тульский. – Исчезни.

Понукать дважды очкарика не пришлось – улепетнул он шустро, как воробей от вороны. Артур, прищурившись, смотрел ему вслед, а потом перевел взгляд на Васю, не проронившего во второй половине «допроса» ни слова. Пряник почесал в затылке:

– Ну что? Есть тема?

Тульский покачал головой:

– Порожняк, пустые хлопоты… А пацаненок забавный, даром что очкарик… Есть в нем что-то… Такой подрастет, злобу подкопит – и учительницу свою прям на рояле отдрючит, а потом струной от того же рояля ей же и горло распахтает… Варшава говорил, что интеллигенты, когда до края доходят, – зверствуют поболе простых – с выдумкой и фантазиями… Начитаются в своих книжках… Ладно, забудь. Постебались маленько, атмосферку колыхнули – и хорош…

Вася спорить не стал, хотя видно было, что мнение Тульского он разделяет не до конца. Но Артур был для Пряника авторитетом практически непререкаемым, а стало быть – забыли так забыли…

На самом же деле Тульский ничего забывать не собирался – он, что называется, вполне «закусил тему». Просто Артур сразу же вспомнил слова Варшавы о том, что, чем меньше людей в теме, тем меньше и риска запалиться. А Вася – он пацан, конечно, свой, но языком почесать любит, да и пуд соли с ним еще не съели. Пусть забудет, от греха, так оно спокойнее.

Варшаву Тульский нашел примерно через час у Андреевского рынка – вор сидел в будочке у своего приятеля, глухонемого айсора-сапожника, ждал, пока тот поставит набойки ему на ботинки. Варшава новую обувь страсть как не любил, предпочитал донашивать старую до последнего. При этом за ботинками своими вор следил почти по-офицерски, они всегда у него были начищены до какого-то невероятного глянца.

Подкатившись к профессору уголовных дел, меланхолически перебиравшему пальчиками ног в одних носках, Артур азартно выдохнул вместо приветствия:

– Варшава, можно сделать вещь.

– Делай, – с философским спокойствием ответил вор, не проявляя внешне никакого любопытства и даже не поворачивая головы в сторону бьющего копытом представителя подрастающего поколения. Однако совсем уж дотошный наблюдатель заметил бы, что морщины вокруг глаз Варшавы стали чуть глубже. Артур помялся и слегка сбавил тон:

– Мне одному – не взять.

У вора дрогнули ноздри:

– А ты что, брал когда-нибудь?

Тульский смутился и в этот момент вдруг стал похож чем-то неуловимым на давешнего паренька-очкарика.

– Ну, по мелочи… А тут…

Варшава беззвучно рассмеялся и сощурил один глаз:

– С самоката на «Волгу» пересесть хочешь?

Артур самолюбиво нахмурился: он не любил, когда его щелкали по носу, – от Варшавы терпел, конечно, но все равно не любил – не маленький уже.

– Так рассказать?

– Объявляй, – пожал плечами вор и прикрыл глаза. За все время рассказа он ни разу не прервал Тульского, не открыл глаз и все время чуть покачивал головой, словно в такт какой-то звучавшей внутри него мелодии. Когда Артур замолчал, Варшава открыл глаза и задумчиво сказал:

– Как все просто…

– А что смущает? – Тульский готов был защищать тему, потому что уже считал ее своей. Вор помолчал, потом дернул бровями уже серьезней и энергичней:

– Не оперская прокладка?

Артур мотнул головой:

– Я на «рэ» проверил – вроде нет…

Варшава принял из рук айсора левый ботинок, надел его, удовлетворенно притопнул и лишь после этого сказал:

– Нутром своим проверять надо, а у тебя его еще быть не может, потому как жизнь пока еще всерьез не мордовала… Хотя… Хотя в жизни все нормальные темы просто всегда случаются… А где не просто, так там палево или блудень… Как фамилия пионэра?

Слово «пионер» Варшава произнес на старинный «манэр», так что получилось очень смешно. Но улыбнуться Артуру не позволила досада на собственную оплошность – он в азарте забыл даже поинтересоваться самым элементарным – как, собственно, зовут очкарика…

Ощутив неловкую паузу, вор остро глянул Тульскому в глаза. Тот вздохнул и признался:

– Не знаю.

– Имя? – не удивляясь, спокойно спросил Варшава. Артур опустил голову и еле слышно засопел, злясь на самого себя.

Варшава надел правый ботинок, пожал айсору руку и встал, потянувшись всем телом. Тульский молчал. Вор дробно стукнул новыми набойками короткую чечетку на асфальте и оставил Артуру шанс:

– Гуляй, не скучай. Выяснишь все – приходи под хорошее настроение…