Дверь тихонько приоткрылась пропуская меня внутрь небольшого грязного помещении, в котором валялись кучи… всего. И запах, старушачий запах старых вещей. Мне он не нравился даже больше бомжацкого, к которому я худо бедно привык. Да и удивительно не привыкнуть к тому, как ты воняешь с утра и до вечера. Пока я рассматривал убранство лавки, незаметно для меня появился Муха, именно так звали хозяина, хотя паук ему подошло бы больше. Честно говоря я очень боялся, что стану таким же как он. По слухам у него было столько денег, что он мог купить себе место в городском магистрате, но оставался здесь. Одинокий, жадный и опасный:
— Здорово, Убогий. Зачем пришел?
Я, лучась радостью, говорю ему:
— Все то ты злишься, мрачный тип, все не по твоему. Ты посмотри вокруг, как жить хорошо! Нужно творить добро и помогать людям.
Мрачный тип, по недоразумению прозванный Муха, хмыкает и больше ничего не говоря кивает мне на кучи мусора, по ошибке названные товаром.
Часа два-три я ковырялся в тряпках, сваленных в углу и наконец подбираю себе комплект одежды, небогатого горожанина, даже почти по размеру. Несколько кровавых пятен и дырки в некоторых местах не очень смущают меня. Набрать золы, замочить и отмыть это не проблема, а заодно и вымыться хоть как-то.
— Сколько?
— Откуда у тебя деньги, Убогий?
Вопрос ленивый и насквозь обычный, но я насторожился. Внешне это проявилось в том, что я застенчиво улыбнулся и пробормотал себе под нос непонятно что. Муха положил руку на товар и переспросил меня:
— Ну?
Я поднял голову, улыбнулся и выдал:
— Хочу под мост попроситься и с Святой Петрой поговорить, а деньги мне зеленщик дал. Немного, правда, но на одежду должно хватить.
Муха немного расслабился.
В принципе поднятие своего статуса, это понятное дело, — цинично подумал я. — А вступив в гильдию Святой Петры, я буду защищен гильдейскими законами. Другое дело, что таким как трудновато работать, но мне могут выбить глаз, отрезать ноги, чтобы мне давали побольше. Что же врать дальше, я не знал, но за меня все рассказал Муха:
— И ты надеешься подействовать на её сердце, если придешь в нормальной одежде? — в голосе хозяина звучало сочувствие.
Я радостно кивнул.
— Ну-ну, — его ладонь сгребла протянутые мной монетки.
Я побежал в порт, где под причалом мне удалось постираться и поплескать на себя воды. На следующее утро я собирался в «Приют бродячих собак».
7
Выйдя из трактира, я привычно увернулся от ведра помоев, которым в меня пытается попасть Эльза, старая проститутка, живущая в соседнем доме. Привычно выматерившись и выслушав ответную ругань, я направился дальше. Кстати, мне кажется, что она со мной заигрывает. Ну как умеет.
В Приюте было людно. Зайдя, я с трудом подавил желание согнуться и бочком пробраться к неприметному «нищему» углу. Напомнив сам себе, что человек звучит гордо и посомневавшись применимо ли данное слово ко мне, я направился прямо к стойке.
— Хозяин, — негромко позвал я, настороженно ожидая первое испытание.
Кабатчик народ приметливый, необходимо посмотреть как он ко мне отнесется.
Подошедший пузатенький мужичок, улыбчиво взглянул на меня и спросил:
— Чего изволите?
— Из еды что есть?
На секунду задумался и просиял улыбкой:
— Овощное рагу, котлеты, на первое суп из чечевицы. Пиво, эль.
— Рагу и суп, — степенно ответил я. — К еде… пива, наверное…
Хозяин еще раз осчастливил меня своей улыбкой и повернулся к окну кухни:
— Рагу, чечевицу и пиво! — угодливый человечек исчез, появился Хозяин.
Я удовлетворенно вздохнул и пошел искать стол, подальше от развлекающейся золотой молодежи.
Еда была вкусной, не зря это заведение любимое среди представителей богемы. Надо поесть и посмотреть сколько с меня сдерут, только тогда можно будет выяснить как выглядит моя маскировка.
Могучая деваха, каких любят маленькие люди, типа хозяина, ловко протащила сквозь толпу мой заказ и быстренько все расставила. Кинула в центр стола деревянную тарелку с хлебом, порезанным здоровенными кусками, небрежно брякнула тарелку с рагу и аккуратно выставила передо мной суп:
— Пять соток меди.
Я чуть не подавился, хотя потом дошло, что с меня не требует пять сотен монет медью, а всего лишь пять сотых от цельного рубля, по нашему пять копеек, достав полотняный мешочек, который использовал в качестве портмоне и отдал пять маленьких медных монеток. Девица сгрузила оставшуюся кружку, небрежно кинула полученные мной деньги в центр липкого подноса, где плескалась лужица от пива и покинула меня, напоследок бросив презрительный взгляд на мой тощий кошелек, страдающий дистрофией в последней стадии. А я сидел и радовался, видимо мной внешний вид и поведение полностью соответствовало, представлениям хозяина, о небогатом посетителе.
Поев, я схватил кружку пива и откинулся на спинку лавки. Умиротворение, вот пожалуй то слово, которым я могу описать свое состояние. Я сидел в приличной ресторации и потягивал пиво, лениво посматривая на окружающих. Подошедший ко мне высокий мужчина с седой гривой, осведомился, столь громогласно, что на мгновение заглушил шум в зале:
— У Вас свободно?