Туман. Квест «Похититель Душ» 2

Я даже растерялся, не зная что сказать, и позволил отвести себя на пуфик. Пробормотал невнятно что-то могущее сойти и за оправдание и за раздражение и стал ждать. Не знаю что было бы если бы мне не дали время на раздумье, может все было бы иначе, а может также. Но мне его дали и теперь я тихонько сидел в уголке, вспоминал и прикидывал.

Так вот, по моим скромным прикидкам получалось, что на престоле окажутся два неадеквата, к тому же с ужасной наследственностью. Если трезво мыслить, то я — «олигофрен» никуда не делся, а как был в этом теле, так и оставался. А вернее, я появился в этом теле олигофрена, то есть говоря по простому: гены пальцем не сотрешь. Мое потомство обречено на вырождение и это факт раз. А больше фактов и не надо, свои гены я передавать дальше не собирался, так же как не собирался позволить сделать это моему братцу. Ребёнок, абстрактный ребёнок. Сейчас я был согласен, чтобы жена мне изменила, только с нужным человеком. Но вот попалась верная дура. А может и не дура. Несмотря на отсутствие современной медицины и то, что о ДНК никто не имел ни малейшего представления, анализ отцовства или, к примеру, материнства делался на счёт раз. А уличенного в неверности ждали крупные неприятности, даже королеву, а тем более королеву. Опять не так выразился, с неверностью было все в порядке — при небольшой осторожности это допускалось, но опять таки — в столице или при дворах некотрых правителей провинций. На периферии нравы были более простыми и заточенными под мужчин. Так уличенную в неверности жену могли и посечь прутьями, и по тихой грустной песне удавить. Вон, говорят на окраине, там вообще в гнездовье красных муравьев, что на самом деле не совсем муравьи, срамным местом сажали. Так вот если интрижку себе позволяли себе многие, но без последствий. Так что Алиса была верна мне — это точно, к тому же пока был жив король отец, она элементарно не рисковала, поскольку с ненужным ребёнком и с его матерью, могло случиться много всяких неприятностей и даже достаточно могущественный папочка бы не смог помочь.

Вот к чему могут привести несколько минут раздумий не в то время и не в том месте. И если мчался я сюда без особой радости, но в готовности провозгласить о рождении ребенка, то теперь «без особая радость» получила свое обоснование. Я не видел его, не знал как его зовут, мне было неинтересно. Нет, на самом деле если бы я был я, а не я в теле совершенно постороннего мне человека, то может быть я и сделал всё возможное, чтобы наследование велось именно моими детьми, но уж поскольку я в этом мире и теле всего лишь гость, то надо постараться не допустить чтобы престол занимал вырождающийся род. Поэтому вид довольного Альфа, семенящего из комнаты, подействовал на меня, как красная тряпка на быка:

— Кто?

Резкий, как удар хлыста, вопрос, заставляющий человека человека остановиться и почувствовать себя неуютно.

— Ребёнок, — немного недоумевающий голос Альфа, — Ваша жена назва…

— На этом остановимся, — сухо прервал я его. — Как с тестированием?

Недоуменное выражение на лице Альфа постепенно сменилось пониманием.

— Трудно сказать, — осторожно начал он. — Даже в Вашем случае это проявилось не сразу…

— Какова вероятность того, что у меня и этой дебилки мог родиться нормальный ребёнок?

Альф замер, но врать мне он не мог да и не хотел:

— Вероятность очень мала. Но она есть. Достаточно подождать буквально пару месяцев, чтобы точно определиться…

Я поднял руку, останавливая его:

— Не надо, — прервал я его тихо. — Не надо. Сделай так, чтобы я никогда не слышал больше об этом ребёнке. Я ничего не хочу о нём знать. А Алисе скажите, что ребёнок умер.

Но как же… — растеряно начал Альф.

Пришлось подпустить метала в голосе:

— Альф, смотрите, не разочаруйте меня.

Я резко разворачиваюсь и ухожу, напоследок бросив, чтобы скрыть свои подрагивающие губы.

— Подбросьте к каким-нибудь погибшим селянам после акции. Пусть отпоют, как невинно убиенных, а потом мы на этом месте стелу памяти забубеним.

* * *