Туман Луизианы

— Моя дочь, леди Луиза-София Клиффорд, графиня Грейсток является единовластной владелицей всего имущества, оглашенного выше. В права наследования она вступит не ранее чем по достижении двадцати одного года. До достижения этого срока опекуном леди Грейсток является сэр Томас Уоррингтон. Он же является единственным распорядителем ее имущества вплоть до обозначенного в данном документе срока. В случае моей преждевременной кончины опека над Луизой переходит сэру Уоррингтону.

— Томас Уоррингтон? — Луиза нахмурилась, пытаясь вспомнить этого джентльмена среди знакомых отца. Тому, что он нашел для нее опекуна, она не удивлялась — отец часто со смехом говорил, что дочь совершенно не умеет распоряжаться деньгами и, дай ей волю, растратит все состояние на помощь обездоленным и мошенникам, что непременно наводнят ее дом. Но делать опекуном совершенно незнакомого ей человека? — Но кто это? — помимо воли вырвалось у нее. Оказалось, мистера Вудвилла это интересовало не меньше Луизы.

— Сведений о Томасе Уоррингтоне у нас нет. Но его адрес прилагался к завещанию. Лорд Грейсток обо всем позаботился. — Он протянул листок, на котором ровным каллиграфическим почерком было написано: Томас Уоррингтон, Соединенные Штаты Америки, штат Луизиана, поместье «Магдалена».

— Америка?! — Луиза потрясенно посмотрела на поверенного. — Но как же… я ведь ни разу…

— Я полагаю, вам следует написать мистеру Уоррингтону и поставить его в известность о кончине лорда Грейстока.

— Д-да, я так и поступлю… — Луиза растерянно смотрела на записку. Убийство отца, теперь таинственный опекун …

— Леди Грейсток, я вам больше не нужен? — Мистер Вудвилл счел нужным напомнить о себе.

— Конечно, мистер Вудвилл, спасибо вам за все. — Луиза поднялась, чтобы проводить поверенного. А оставшись одна, снова уставилась на записку, вглядываясь в ровные буквы, пытаясь понять, почему отец указал именно этого человека? От кого же лорд Грейсток пытался спрятать дочь на другом конце света?

* * *

— Где она, где Луиза? — Властный голос вдовствующей графини разносился по комнатам. Луиза тяжело вздохнула и закатила глаза — благо ее сейчас никто не видел. Появления бабушки она ждала и боялась.

Леди Виктория пеклась о благополучии семьи, не обращая внимания на слабые попытки ее членов сопротивляться своему счастью. Она свято верила в незыблемость семейных устоев и традиций, а доброе имя Грейстоков значило для гордой дамы больше, чем счастье собственных детей. Старший разбил сердце матери, сбежав с француженкой. Младший давно был вычеркнут из домовой книги, присоединившись к революционерам в той же Франции. Да, эта страна смогла отнять обоих детей леди Виктории. Но одного она все-таки вернула, да еще и с маленькой внучкой. Любви между невесткой и свекровью не было никогда, к тому же Стефани, по мнению графини, была настолько невоспитана, что не желала прятать свою неприязнь под маской учтивой любезности. После ее смерти отношения с внучкой лучше не стали — сын, нахватавшись от жены свободолюбивых идей по воспитанию детей, не позволил отдать девочку в приличный пансионат, чем окончательно разбил нежное материнское сердце. Обычно общение внучки с бабушкой проходило в кругу гостей и ограничивалось несколькими дежурными фразами о погоде и здоровье. Но Луиза была уверена, что она вот-вот появится, чтобы напомнить, кто является главой семьи Грейсток и кому теперь принадлежит ее, Луизы, душа. Сейчас она готова была расцеловать отца за внезапное опекунство.

— Моя дорогая, леди не положено принимать гостей в кабинете! — Графиня величественно вплыла в комнату и, уперев в пол трость, замерла посредине. — Впрочем, не удивительно, что ты не знаешь этих тонкостей, с твоим-то воспитанием…

— Рада вас видеть, бабушка. — Луиза приглашающее кивнула на диван. Поняв, что ее выпад никак не задел внучку, леди Виктория присела, поставив перед собой трость.

— Ты не была на поминальном обеде. — Графиня неодобрительно смотрела на Луизу. — Там было несколько молодых людей, с которыми ты за весь сезон наверняка успела познакомиться. Каждый из них имел со мной беседу по поводу твоего будущего. Я сказала, что решать тебе. Но сама настоятельно рекомендую тебе обратить внимание на графа Нориджа. Чрезвычайно перспективный джентльмен.

— Графа Нориджа? — Луиза и предположить не могла, что на обеде, устроенном в память об ее отце, бабушка могла ее сватать! — Но он мне в отцы годится!

— Тридцать восемь — не срок для мужчины, — наставительно произнесла леди Грейсток. — К тому же с его происхождением ты вполне можешь стать герцогиней со временем.

— Его сомнительным происхождением, вы хотели сказать? — нахмурилась Луиза. Само обсуждение будущей женитьбы сейчас, когда не прошло и пяти дней со смерти отца, казалось абсурдным.

— Я знаю, что в ближайшее время Клеймор официально признает его своим сыном, — отмахнулась леди Виктория. — Ты должна быть рада, что он обратил внимание на дочь француженки!

— То есть он просил моей руки у вас? — на всякий случай уточнила Луиза.