Туман над Смородиной

— Свет мой, Тумун. Я вознесу Предкам столько молитв, сколько смогу, чтобы вы с Агеной оба были в порядке.

По щеке колдуна скатилась одинокая слеза, он оглянулся, заглядывая в лицо матери.

— Спасибо, мам.

Лада лишь молча кивнула в ответ, но Тумун чутко ощущал её взгляд сначала на своей спине, потом на светлой макушке, до тех пор, пока деревня не скрылась за поворотом.

Спустя пару часов пешей дороги, у него заныли ноги. Стоило подумать об обратном пути заранее, но он не ожидал отъезда в такой спешке и не мог предсказать его таким.

— Агена бы точно предугадала это, — усмехнулся он себе под нос.

Вдруг сзади заслышался топот копыт и скрип колёс. Звук приближался, постепенно становясь громче, и вот спустя пару минут с ним поравнялась телега.

— Куда путь держишь, юнец? — возница, купец, что вёз Тумуна до Лучезаров, улыбался во все зубы, радуясь встрече.

— Здравствуй, уважаемый! Обратно в свои леса, куда же ещё, — ответил колдун, вежливо кланяясь старшему.

— Как же тебе повезло, парень! Я как раз в ту сторону, запрыгивай, — он махнул рукой в пригласительном жесте.

— Большое спасибо! — поблагодарил Тумун, устраиваясь на мягкой соломе между набитых орехами мешков.

— Сейчас мигом домчим, а-ну, пошла! — заверил возница, подгоняя гнедую кобылу.

Дорога вилась лентой, убаюкивая уставшего колдуна, но он сопротивлялся, как мог, отвлекая себя чтением и бестолковыми разговорами с купцом о погоде да природе в тех краях, откуда он вёз свой товар.

Добраться до деревни удалось лишь с наступлением глубокой темноты, когда даже самые звонкие сверчки перестали петь свои задорные песни. Проходя мимо домов, Тумун проверял, целы ли талисманы, что он развешивал до своего отъезда. Оказалось, что жители всё же не до конца решили отказаться от помощи, оставив заляпанные его кровью листки бумаги на своих воротах и домах.

Это хорошо.

Подойдя к своей калитке, он вдруг замер. В его маленькой комнатке горела настольная свеча, а талисман на дверной ручке был сорван.

Не может быть.

Жители точно не могли зайти в его жилище — слишком глупые, боятся всего подряд, да и зачем им это?

Кто же мог так опрометчиво вторгнуться в его дом?

Подобрав скомканный лист с земли, Тумун уверенно толкнул дверь, заходя в свои владения.

Глава 15

Серые камушки перекатывались под накатами воды с приятным шуршанием. По берегу Озера бесцельно бродил стройный юноша.

В тишине наступающего вечера, переливаясь, словно блики света на волнах, струилась русалочья песня.

Холодное тело сквозь белую пену,

Во взгляде стеклянном мутнеется белым

Звучанье сирен необычно и сладко

Подумал бы кто, что в том море русалка…

— Всё ещё грезишь открытым морем, Мать Вод? — резкая насмешка прозвучала ядовито и неприятно, но глубокий голос продолжил песню.

Не первый, не третий, ей всех вас не счесть,

Вы все повелись на открытую лесть!

— Очень трогательно, что ты помнишь всех, кого топишь здесь, — не унимался юноша, будто желая нарочно задеть.

Твой разум в тумане, а тело — на дне.

Смерть дружит со тьмой на морской глубине.

Русалка взмахнула тяжёлым хвостом, пуская по озёрной глади волны.

— А ты всё никак не уймёшься. Мало тебе, что всех лягушек мне распугал, так ещё и дриад запер! — её выпученные полуслепые глаза следили за движущейся фигурой на берегу.

— О, не переживай, я совсем скоро покину это место. Подожди, когда мальчишка умрёт.

Дана всплеснула руками и оскалилась.

— Ты что затеял? Думаешь, я не знаю, что ты — нечистый?

— Знаю, что ты догадалась на мой счёт. Но не на его, — Креслав издал тихий смешок, — а ведь он вздумал саму Смерть обхитрить, да-да. Гляди, защитишь его сейчас, а он твоих икринок вновь живыми обратит.

Русалка захлопала глазами, жабры её вздулись. Не найдя ничего в ответ, она нырнула под воду, уходя от разговора.

— Подумай, Хранительница, подумай, на чьей ты стороне, — кинул юноша вслед и побрёл вглубь леса.

…

С улицы раздался тихий стук о деревянную калитку.

— Кого это занесло под вечер? — Меон настороженно поднял уши и запрыгнул на подоконник.

— Не знаю, сейчас посмотрим, — Агена, наскоро вытирая руки о передник, поспешила к двери обуваться, — вдруг Тумун воротился?

— Нет, стой. — фамильяр вдруг помрачнел, словно грозовая туча, — Не открывай ему. Это тот противный.

— Кто? — ведьма непонимающе похлопала глазами, и всё же толкнула дверь.

За забором, неловко переминаясь с ноги на ногу, стоял юноша в богатом синем кафтане с серебряными пуговицами. Он поправил чёлку, открывая один глаз, и широко улыбнулся ведьме.

— Креслав! — радостно воскликнула она, спеша навстречу под недовольное урчание кота за спиной, — Я успела соскучиться! — она выбежала за калитку и очутилась в его крепких объятиях, — Но ты же решил уехать, что случилось?