Туман (СИ)

   Кхан жадно затягивается сигаретой, потом давит окурок об стол и медленно поднимается со стула. Потягивается, будто разминаясь, расстегивает пуговицы пиджака. Он великолепен в классическом костюме с жилетом и галстуком, впрочем, чисто физически он великолепен в любой одежде и без нее тоже. Особенно выигрышно он выглядит, когда одет именно вот с такой немного устаревшей тщательностью к мелочам. Галстук в тон костюму, платочек в кармане пиджака в тон сорочке, носки в тон начищенным до блеска туфлям ручной работы и неизменные часы на золотой цепочке, прикрепленные к жилетке и чуть волнистые пряди волос до плеч, небрежно уложенные на прямой пробор. Неожиданная прическа для такого старомодного в мелочах джентльмена.

   - Я хотел бы вернуть тебя.

   - Я не вернусь...

   - Даже ради Энтони?

   Я вздрагиваю от неожиданности и, Кхан вопросительно приподнимает брови:

   - Неужели ты думала, что я ничего не знаю о собственном сыне?

   - Он не твой...

   - Мой, видимо, не зря я развлекал тебя в клинике два с лишним года назад.

   - Это ничего не значит.

   - Возможно, - Кхан делает несколько неторопливых шагов и останавливается возле Вила, но при этом не сводит с меня пристального взгляда. - Энтони спит в машине в ожидание воссоединения дорогих родителей.

   - Ты не имеешь права...

   - Я имею все права на него и тебя, Сани.

   - Ты не заставишь меня вернуться, отобрав Энтони, - глупые слезы срываются даже раньше слов, показывая слабость и ломая выдержку. - Верни мне сына или я обращусь к властям.

   - Я в Нассене и власть, и правосудие, ты до сих пор так и не поняла за кого вышла замуж, вернешься ко мне и, я позволю увидеться с сыном, будешь продолжать отстаивать независимость, забудешь Энтони. Ему конечно, нужна мама, но ее может с легкостью заменить кто угодно, такой возраст, все забывается, ко всему привыкаешь.

   - Ты не запугаешь меня.

   Кхан деланно пожимает плечами, словно выказывая недоумение подобным предположением.

   - Мы можем препираться сколько угодно, Сани, но мне не нравится этот дом, и его обитатели, и этот район мне тоже не вполне устраивает, и вообще все, что связано с трущобами не вызывает зависти и восхищения, поэтом я вынужден помочь тебе с выбором.

   - Я не вернусь...

   - Он или я?

   Взгляд Кхана, устремленный на меня, леденеет.

   - Он.

   Я с вызовом смотрю на него, ожидая чего угодно, но он лишь тихо рассмеявшись, произносит:

   - Неправильный ответ.

   Его рука плавно скользит за полу пиджака, вытаскивая пистолет и он не глядя стреляет в лежащего у его ног Вила. Три выстрела, потом также плавно пистолет возвращается за пояс брюк и Кхан заботливо склоняется ко мне, легким похлопыванием ладони выводя из оцепенения.

   - Его сестру пристрели сразу, так что не вижу смысла находиться и дальше в этом доме.

   Меня подхватывают и волокут вниз по ступеням, потом бросают на заднее сиденье автомобиля, Кхан опускается рядом и, машина плавно трогается, оставляя позади потерянное счастье.

   - Ты этого не сделал, Кхан?

   Слишком быстро и просто, чтобы быть правдой, даже выстрелы и проступившая кровь на полу. Он мог быть кем угодно, но только не убийцей, разве может быть столько денег, чтобы стало возможным оправдание убийства?

   - Чего именно?

   - Ты же их не убил?

   - Нет, конечно, всего лишь спектакль, - он мягко притягивает меня на колени, заставляя уткнуться куда - то ему в плечо, долго гладит по волосам, прежде чем добавить шепотом. - Я люблю тебя, Сани.

   Я дергаюсь и жалко всхлипываю, зарывшись в его пиджак, стискивая шелковистую ткань в кулачках.

   - Ты же не станешь их убивать, они ни в чем не виноваты, это я, только я во всем виновата.

   - Перестань, - Кхан касается губами моих волос, словно пытаясь успокоить. - Забудь этих нищих ублюдков.

   Он заставляет меня что - то выпить, говорит, это поможет уснуть и действительно, судорожные рыдания отступают, веки тяжелеют, и я проваливаюсь в сон.

   Сквозь не плотно задернутые занавеси просачиваются слабые лучи занимающегося рассвета, взгляд рассеяно скользит по окружающей обстановке, которая напоминает до боли знакомый интерьер давно разрушенного дома. Все еще сон, страшный и нелепый, он же не мог меня найти и притащить в загородное поместье Аканти, которого больше нет, и едва, эта мысль растаяла в тишине позабытой спальни, обрушился ужас произошедшего и, накрыла паника воспоминаний.

   - Тише, - он наваливается сверху, запечатывая ладонью губы, не позволяет дернуться и закричать. - Хватит, перепугаешь Энтони.

   Я не сразу понимаю, о чем он мне пытается сказать, но замечаю взъерошенную макушку темных волос на соседней подушке и слышу размеренное сопение сына.

   - Я подумал, что мы должны быть рядом, когда он проснется в незнакомой комнате, не хотелось бы его пугать напрасно, - слабая улыбка касается губ Кхана, глаза загадочно мерцают в полумраке спальни, он убирает ладонь с моего лица и почти выдыхает, не спрашивает. - Чего ты боишься?

   - Мне позволено не боятся?

   Сдавленный шепот и в ответ его недовольное шипение.

   - Ты думаешь, я, в самом деле, собираюсь запереть тебя в подвале, пока наш сын будет здесь кричать от испуга среди незнакомых ему людей?

   - Твой незабываемый стиль...

   - Соскучилась?