Туман (СИ)

Унохана согласилась с его выводами. И все равно, несмотря на это, подопытного на ночь заперли в больничной палате, создав снаружи кидо-барьер. Посмотрим, сказали они, что с ним произойдет за это время. Бьякуя же старательно делал вид, что ему все это безразлично.

***

К вечеру все капитаны собрались вместе, отсутствовал лишь Кучики, помещенный, по выражению Уноханы, в карантин. Делились первыми выводами. Куроцучи доложил о том, что никаких изменений в состоянии подопытного не заметил, а значит, в туман, в принципе, можно входить. Но окончательное решение на этот счет отложили до утра, чтоб уж наверняка. Неведомая дрянь, нечаянное порождение безумных экспериментов, пугала по-настоящему. Ведь никто из тех, кто оказался внутри, так и не вышел наружу!

Пока более остро встала другая проблема: оказалась потеряна связь с патрульными в Мире живых. Вся координация и слежение за пустыми осуществлялась из Бюро, ставшего вдруг недоступным. Ямамото распорядился отправить к патрульным других бойцов: объяснить ситуацию и сообщить, что работать пока придется по старинке, без приказов, ориентируясь лишь на ощущение реяцу. Самых бестолковых и неопытных надлежало заменить кем-нибудь поумнее.

Остатки двенадцатого отряда Ямамото велел наскоро растолкать по баракам других отрядов. Унохана предложила для этой цели часть больничных корпусов, и никто не стал возражать.

Решено было также отправить лейтенантов во главе небольших групп бойцов в ночное патрулирование вокруг зоны тумана, просто на всякий случай, мало ли, вдруг оттуда что-нибудь полезет. Капитанам же надлежало быть готовыми сменить их утром, сразу после того, как станет известно что-нибудь определенное насчет состояния Кучики, и выработан хоть какой-то план действий.

К концу собрания Куроцучи откровенно тосковал. Нему наверняка уже взяла пробы тумана, как он велел, и ученому не терпелось приступить к их исследованию. К утреннему собранию, он надеялся, ему уже будет, что сказать присутствующим.

***

Ночь прошла спокойно, если не считать того, что дежурные вздрагивали от каждого шороха, да еще порой мерещились в пелене тумана какие-то смутные тени, но никто не мог бы поручиться, что ему это не привиделось просто от страха.

Утром Бьякую, напоследок еще раз основательно помучив, выпустили из заточения. Он к тому времени уже окончательно смирился со своей участью и даже перестал думать о том, что будет, если Унохана у него все-таки что-нибудь найдет.

На собрании его разглядывали с нескрываемым любопытством. Несмотря на то, что оба исследователя в один голос утверждали, что его кратковременный контакт с туманом обошелся без последствий, в глубине души все были уверены, что неведомое вещество просто обязано представлять собой отраву замедленного действия. Оно же из лабораторий Куроцучи! Когда там было что-то, кроме ядов?! Бьякуя уже и сам в этом уверился и не понимал, что его дернуло соваться в самое пекло. Впрочем… нет, понимал. Не хотелось выглядеть трусом. Теперь вот приходится расхлебывать.

– Сейчас, когда ясно, что туда можно войти, мы должны предпринять более длительную вылазку, – сказал Ямамото. – Нужно посмотреть, что происходит внутри, есть ли там кто-то, велики ли разрушения, и подобраться как можно ближе к эпицентру. Кучики, возьмешься?

Бьякуя только обреченно кивнул. Никаких возражений не последовало, ни от кого, даже от Зараки, который, поостыв, рассудил, что с отравой связываться – себе дороже. Все прочие полагали, что Кучики все равно человек конченный, если подцепил там какую-нибудь заразу, так что пусть уж он и продолжает дело. Куроцучи, впрочем, утверждал, что ядов в воздухе нет. Ну, то есть, грохнули, конечно, стеллаж с химикатами, но так ведь то ближе к лабораториям, да и выветрилось уже. Туман же представляет собой какую-то другую субстанцию, пока неясно, какую именно (на этом месте он высказал немало нелестных слов об оснащении лаборатории четвертого отряда), но все же ядом эта дымка не является. Это мало кого успокаивало.

– Может быть, никаких сложностей и не возникнет, – стараясь, чтобы его голос звучал обнадеживающе, предположил Ямамото. – Но все же, если почувствуешь что-нибудь необычное, сразу возвращайся. Для нас сейчас самое важное – информация.

Бьякуя снова наклонил голову. На его лице застыло привычное скучающее выражение, словно ничего особенного не происходит, словно он получает самое обыкновенное задание, и никто не смог бы сказать, что он на самом деле думает обо всем этом.

Когда Ямамото распустил собрание, и капитаны отправились сменить своих лейтенантов, Бьякую догнал Хаями. Его лицо было непривычно серьезным.

– Ты как? – С тревогой спросил он.

– Все в порядке, – ровно отозвался Кучики.

– Хочешь, я с тобой пойду?

– Нет. Будет лучше, если я пойду один.

– Так ты… – Хаями нахмурился, пристально поглядел на друга. – Тебе кажется, с тобой все-таки что-то происходит? Что-то не так?