Туманян

Но зло не сразу удается разоблачить и победить. Оно совершает свои страшные дела, прибегая к хитрости и коварству. Так, в сказке «Безрукая девушка» завистливая, злая невестка не останавливается ни перед чем, лишь бы погубить свою золовку. Чего она только не придумывала лишь бы поссорить брата с сестрою. Увидев, что муж на все ее выходки реагирует спокойно, она решилась на страшный поступок. «Однажды ночью она зарезала в колыбели своего ребенка и окровавленный нож тайком спрятала в карман спавшей золовки». Ценою преступления она наконец добилась своего. Возмущенный народ потребовал наказания и прекрасную, неповинную ни в чем Лусик повели на суд. Над нею учинили жестокую расправу: отрубили руки, затем отвезли далеко-далеко и бросили в глухом лесу. Царевич, охотившийся в лесу, встретил девушку невиданной красоты, но безрукую. Она рассказала печальную повесть своей жизни, царевич полюбил ее и женился на ней. Сказка кончается разоблачением злодейки, которую «привязали к конскому хвосту и пустили по широкому полю».

В сказках Туманяна дэвы и всякие иные чудовища, злые старухи и колдуньи вызывают гнев и презрение окружающих. Другое дело — положительные герои, большею частью — добрые люди из народа; они не обладают ни богатством, ни властью, но наделены и внешней и душевной красотой. Они страдают в мире несправедливости и зла, но им сочувствуют и помогают такие же, как и они, простые люди, добрые духи.

Бедную безрукую девушку Лусик выгнали из дому, привязав к ее груди младенца. «И побрела Лусик с ребенком на груди, обливаясь слезами, по глубоким ущельям, по темным лесам, по безлюдным лугам и попала, наконец, в голую, безводную пустыню. Идет она, идет по этой голой, безводной пустыне, — долго ли, коротко ли — одному богу ведомо, — и добирается до колодца. Смотрит она в колодец, ей кажется, что вода близко. Наклоняется напиться, и ребенок падает в колодец. Кричит и мечется несчастная над колодцем.

Вдруг голос позади:

— Не бойся, дочка, не бойся, доставай…

Обернулась Лусик — перед нею старец с белой по пояс бородой.

— Как же я достану, дедушка, если нет у меня рук?

— Достань, достань, дочка, есть у тебя руки, протяни.

Лусик нагнулась — у нее сразу выросли руки, и она спасла ребенка. Обернулась она поблагодарить старика, а его уж нет…»

Таким образом магической силой обладают не только злые, но и добрые духи, которые в решающую минуту спешат на помощь, выручают из беды.

Животные также принимают деятельное участие в людских делах. В сказке «Царь Чахчах» бедный мельник достигает счастья при помощи лисицы, которую он пожалел и отпустил из капкана.

В основу сказки «Говорящая рыбка» легла народная поговорка: «Сотворив добро, хоть в воду его кинь — оно не пропадет». Бедняк нанялся к рыбаку в работники. Однажды поймал он красивую рыбку. Сидит работник на берегу, смотрит на рыбку и думает: «Ведь рыба тоже тварь, есть же у нее, как и у нас, родители, друзья, смекает же она что-нибудь, чувствует и радость и горе…»

Вдруг рыбка заговорила человеческим голосом:

— Послушай, братец-человек! Играла я с сестрицами в струях реки. От радости забылась и нечаянно попала в рыбачьи сети. Теперь, наверное, родители ищут меня, плачут, а сестрицы опечалились. И сама я мучаюсь, задыхаюсь без воды. Хочется мне опять в реку, жить и резвиться в холодных прозрачных струях. Уж так я хочу, так хочу!.. Сжалься надо мной и кинь меня в воду…

Тихо, еле слышно говорила рыбка, с трудом раскрывая пересохший рот. Работнику стало ее жаль, взял он, да и закинул рыбку в реку:

— Ступай, красавица, пускай не плачут твои родители. Пускай не печалятся твои сестрицы. Ступай, живи и радуйся с ними. — Рыбак, узнав о случившемся, прогнал работника. Но рыбка не осталась в долгу. Она появилась в ту минуту, когда бедняк оказался во власти чудовища, и спасла жизнь своего благодетеля.

Герои сказок Туманяна действуют из благородных побуждений. Постоянное стремление трудовых масс к справедливости и всеобщему счастью — вот что составляет идейную основу народных сказок Туманяна.

Армянский поэт часто обращался к фольклорным источникам других народов. В основу его сказок легли не только армянские, по и русские («Василиса Прекрасная», «Аленький цветочек»), итальянские, немецкие, французские, ирландские сказочные мотивы. Туманян не мог быть равнодушным и к восточной сказке с ее красочным миром народной фантастики. Им были широко использованы арабские, индийские, японские сказочные сюжеты. Армянский поэт не замыкался рамками национальной сказки: он умел всюду найти жемчужины творческого гения народа. Ему были важны добытые вековым опытом народная мудрость, жизненность идеи, выраженные в такой простой, общедоступной форме.