Туманян

Туманян знал и любил Грузию. Большую часть своей жизни он провел в Тифлисе. Армянский поэт был связан личной дружбой со многими деятелями грузинской культуры. В числе его друзей были поэт Иосиф Гришашвили, писатель Давид Клдиашвили, скульптор Яков Николадзе и многие другие. «Туманян, — говорит в своих воспоминаниях Гришашвили, — был близким другом многих грузинских писателей и общественных деятелей, был горячо любим нами…» По словам Гришашвили, «Туманян — один из любимых, популярных поэтов в Грузии и его важнейшие произведения вошли в учебники для средних школ». Двери дома армянского писателя были широко открыты перед всеми, кто способствовал укреплению братских отношений между народами Кавказа. «Мы, поэты Грузии, хорошо помним дом в Тифлисе, под Коджорской горой, — пишет Гришашвили, — в котором с замечательным радушием принимал своих друзей Туманян… Каждый раз мы уходили от него согретые его горячей, неиссякаемой верой в лучшие светлые дни. И каждый раз мы покидали его гостеприимный кров, обогащенные новыми сведениями о крае, о вековых узах, связывающих армянский и грузинский народ».

Туманян в своих статьях, в особенности в дни разгула националистической реакции, неоднократно возвращался к вопросу о взаимоотношениях между двумя народами. Он верил в их дружбу. Он пытался обосновать свои убеждения, прибегая к памятникам устного народного творчества Армении и Грузии, к истории их совместной борьбы против общих врагов. «В армянском эпосе всегда непоколебимо стоят рядом образы армянского богатыря Давида Сасунского и грузинского богатыря Георгия, где Давид приветствует Георгия, а Георгий принимает привет Давида; он предупреждает Давида о надвигающейся опасности, и ему безоговорочно верит Давид. Их мечи никогда не скрещиваются, и исключительно из-за любви и. дружбы Давид едет в страну Георгия.

Вот вам выраженное мнение всего народа, поколениями укрепившаяся связь, навеки предначертанный путь. И кто сходит с этого пути, будь то армянин или грузин, — он изменяет духу своего племени».

Туманян говорил о дружбе, издревле связывающей эти два народа, о вековом опыте их жизни, пройденном вместе историческом пути:

«Они вместе изобрели свои письмена, — писал армянский поэт, — вместе создали свою духовную и светскую литературу, науку. Они вместе приняли христианство и вместе же веками страдали из-за него… Они вместе мучились, вместе боролись за свое будущее и вместе призвали русских в нашу страну. Они всегда действовали сообща».

18 декабря 1919 г. Туманян как председатель Совета Объединения Патриотических Союзов созвал чрезвычайное заседание, где были приняты решения о немедленном прекращении братоубийственной войны между грузинами и армянами. В решении говорилось: «Нет и не может быть между этими двумя родственными народами ни одного вопроса, который невозможно было бы разрешить мирным путем…» События 1919 года на Кавказе расценивались в решении как «небывалое в истории этих двух братских народов нарушение совместного сосуществования, равносильное совершению преступления против совести этих народов». Туманян верил в добрые чувства народов. «Решения и действия народов, — говорил он, — имеют больше ценности, чем решения и действия их правительств. Правительства — временные и меняются, а народы — неизменные, вечные».

В 1919 году на страницах газеты «Кавказское слово» были напечатаны открытые письма грузинского литератора и публициста Л. Кипиани к Туманяну, в которых автор просил указать пути сближения и создания нормальных дружественных отношений между армянами и грузинами. Туманян в своих «Ответах Левану Кипиани» выражал уверенность в том, что вражду и нетерпимость между народами, в частности между грузинами и армянами, искусственно создают «политики и правители», что «чувства любви и братства естественны, и они гораздо сильнее, чем это думают». Туманян предлагал взглянуть на жизнь простого народа, где отношения более справедливы и разумны. В подтверждение своей мысли он ссылался на конкретный пример из недавней истории армяно-грузинского столкновения:

«В Лорийском ущелье есть мост. На одном конце моста был поставлен на страже воин-армянин, на другом — грузин. Оба они с винтовками на плечах упорно следили друг за другом. Оказывается — они были товарищами, вместе годами воевали, вместе страдали, вместе радовались, вместе ели и пили. Теперь их привели и поставили друг против друга, как врагов. Однако, улучив минуту, они попросили находящихся вблизи сельчан узнать, нет ли поблизости начальства и не подсматривает ли кто за ними. Когда они узнали, что нет, то подбежали друг к другу, обнялись, поцеловались и, отбежав назад, вновь заняли свои места».