Туманная радуга. Том 2

— Не знаю, но точно не так. — Лена окинула Игоря скептическим взглядом. — Сама посуди, ну какой из него гей? Он просто стесняется на тебя смотреть. Зато не стесняется защищать. Это показательно.

Когда Лесин запустил всех в класс, Вероника повернулась к Игорю, который вытаскивал из рюкзака все необходимое для занятия, и сходу поинтересовалась:

— Игорь, а ты пойдешь на дискотеку?

— Пока не знаю. — Он исподлобья взглянул на нее. — А что?

Она широко ему улыбнулась:

— Пока не знаю.

Он вскинул бровь, но ничего не ответил, вернувшись к содержимому своего рюкзака. Никакого заметного интереса к ней он по-прежнему не демонстрировал, хотя обычно ее улыбка благотворно действовала на парней. Это еще больше укрепило ее подозрения по поводу его ориентации.

Началось занятие, и Леонид Вениаминович начал выводить на доске название новой темы. Когда он отложил мел, Вероника аж взвизгнула от радости. «Теоретическая астрофизика», — прочитала она на доске.

— О, я вижу, новая тема многим из вас по душе, — улыбнулся Лесин. — Мы посвятим ей весь март, но, к сожалению, не сможем обсудить и десятую часть ее содержимого. Придется двигаться дальше, но перед этим мы постараемся изучить Солнечную систему, ее возникновение, формирование и перспективы. Также затронем другие галактики, немного коснемся структуры Вселенной, поговорим об общей теории относительности и, разумеется, не обойдем стороной физическую космологию. И наконец: как следует подискутируем о двух основных направлениях, с помощью которых ученые пытаются построить квантовую гравитацию. Кстати, кто мне скажет, что это за направления?

Вероника тут же подняла руку.

— Пожалуйста, — кивнул ей профессор.

— Теория струн и петлевая квантовая гравитация.

На доли секунды в классе стало очень тихо, а затем кто-то присвистнул с задних рядов.

— Совершенно верно! — одобрил ответ Леонид Вениаминович. — А кто сможет ответить, почему многие физики скептически настроены по отношению к теории струн, а некоторые вообще не считают ее полноценной физической теорией?

Вероника снова подняла руку. Видимо Лесин был так удивлен ее энтузиазмом, что снова кивнул в ее сторону.

— Проблема теории струн в том, что в ней ничто не может быть ни подтверждено, ни опровергнуто экспериментальным путем. На данный момент, не существует ни одного эксперимента, позволяющего проверить любое из ее положений, то есть она пока не имеет никакой предсказательной силы. — Увидев, что лицо профессора слегка вытянулось, а брови поползли вверх, Вероника уже не могла остановиться. Ей очень хотелось продемонстрировать, что она не совсем безнадежна, и Леонид Вениаминович в свое время не зря в нее поверил. Предвосхищая события, она решила сразу ответить на его следующий вопрос, который он еще не успел задать: — С теорией петлевой квантовой гравитации тоже не все гладко. Она вообще не построена, потому как пытается объединить две теории, опирающиеся на совершенно разные принципы: общая теория относительности и квантовая динамика.

Высказавшись, Вероника вдруг испугалась, что Лесин спросит ее, чем же различаются принципы эти двух теорий. Она знать не знала ответа на этот вопрос. Но он лишь покачал головой, выражая крайнее изумление, а затем назвал ее ответ блестящим и перешел к более детальному обсуждению проблем квантовой гравитации.

— Эй, ты что, тоже на каких-то таблетках сидишь? — ткнула ее локтем Лена, пока профессор что-то писал на доске. — Откуда ты все это знаешь? Я ни слова не поняла!

— Мне просто повезло, — прошептала ей Вероника. — Я буквально на выходных читала об этом в интернете.

— А, ну слава богу, а то я уж испугалась. Кстати, я тоже без дела не сидела. Старков, кажется, точно не гей. Все то время, что ты разглагольствовала не понятно о чем, он долго таращился на твои ноги, а потом перешел на все остальное. Проверь, нет ли на твоей одежде дырок, а то он вполне мог прожечь парочку.

Вероника удивленно повернулась влево. Игорь выглядел как обычно, по-прежнему не обращая внимания ни на что, кроме профессора и доски.

— Думаю, он просто был сильно удивлен, что я способна ответить хотя бы на один вопрос. Знаешь, я бы тоже удивилась, если бы сюда вдруг явился мой одноклассник Славик Шкаф и принялся активно тянуть руку, чтобы поразить всех знаниями. Он хороший парень, но в физике не силен. Так что я для Старкова — это что-то вроде нашего Славика.

— Гляди-ка, я ей слово, она мне — десять, — возмутилась Лена. — Я рассказываю, что вижу, а дальше разбирайтесь сами. Но помяни мое слово: между тобой и Старковым что-то назревает!

Когда занятие подошло к концу, и ребята начали потихоньку освобождать класс, возле Вероники остановился Сергей, и сказал:

— Беру свои слова обратно. Ты хороша. — Он окинул ее самоуверенным взглядом, в котором было много чего такого, что он предпочел не озвучивать словами. — У меня есть много книг по астрофизике, если вдруг интересуешься. Могу поделиться. И можем еще как-нибудь пообщаться вне школы. — Он подмигнул ей и направился к выходу.