Туманная радуга. Том 2

До начала уроков Вероника увидела в холле Тимура, который что-то обсуждал с парнями из класса. На нем был свитер в цветах «Барселоны». В сочетании с черными джинсами, которые сидели на нем просто фантастически, смотрелось все это весьма недурно.

Отправив Зинаиду в класс, девушка подошла к нему со спины и пару раз осторожно ткнула пальцем ему в плечо.

— Привет, Ника, — обернувшись, сказал он.

— Привет. Можно тебя на пару слов?

— Гоу.

Они отошли в сторону, и Вероника, решив не подбирать слова, быстро проговорила:

— Я просто хотела поблагодарить тебя за подарок. Торт был очень вкусный, прямо как я люблю. А картину я повешу над рабочим столом. Не стоило на меня тратиться, но правда спасибо. Мне было очень приятно. А еще тебе идет свитер. Надеюсь, он теплый.

Пока говорила, она комкала край рукава своей толстовки. Речь ее звучала сбивчиво и по-дурацки, но зато от чистого сердца.

— Я рад, что ты рада, — взяв ее руку в свою, сказал он. — Спасибо за свитер. Он реально очень теплый. И меня уже трое спросили, где я его брал. Слушай…

— Тимур, я лучше пойду, — перебила его Вероника и, мягко высвободив свою руку, унеслась прочь.

Она просто не могла не поблагодарить его за подарок. Но это была разовая акция. Девушка клятвенно пообещала себе, что больше не будет с ним вот так разговаривать. Ни к чему хорошему это привести не может. По крайней мере, сейчас, когда другая девушка, вероятно, ждет от него ребенка. Втайне Вероника надеялась, что Тимур прав, и ребенок не от него, но ей слабо верилось, что эти надежды оправдаются. И правда: всего через пару часов от них не осталось ни следа.

На большой перемене к Веронике подошла Влада Мальцева и поинтересовалась:

— Каспранская, скажи-ка, у тебя есть хоть немного гордости? Мне правда интересно.

— Ты о чем?

— О том, что ты продолжаешься таскаться за Ханиным, даже когда он заделал мне ребенка.

— Я просто поблагодарила его за… — Вероника осеклась. Ей не хотелось расстраивать Владу упоминанием о подарке Тимура. — За помощь с решением задачи по алгебре. Больше я к нему не подойду, обещаю. Сейчас ты и ваш ребенок у него в приоритете, а со мной его больше ничего не связывает. Даю тебе слово.

— Я была у него в приоритете еще до того, как забеременела, — хмыкнула Влада. — И ты здесь ничего не решала, так что твое слово мне ни к чему. Мне всего лишь стало любопытно, откуда у тебя столько неуважения к самой себе. Он почти каждый вечер проводит в постели со мной, но ты упорно продолжаешь тешить себя надеждами на его счет. — Вероника резко поменялась в лице, и Влада сразу же это подметила. Удовлетворенно улыбнувшись, она продолжила: — Знаешь, мне уже становится тебя жаль. Ты позволяешь относиться к себе, как к какой-то вещи. Я не могла пройти мимо чисто из женской солидарности. Мы, девушки, должны хоть немного поддерживать друг друга. Может, тебе стоит почитать какие-нибудь книги о гордости и самоуважении?

— Спасибо, я как-нибудь сама разберусь, — собрав последние остатки самообладания, ответила Вероника. Но после этого внутри нее что-то надломилось. В эти мгновения Тимур просто умер для нее. Все ее мысли, воспоминания, надежды, любовь, его образ на бесконечном репите в голове: все погибло. И было уже неважно, чьего ребенка носит под сердцем Мальцева. Даже если Тимур тут ни при чем, ничего не поменяется. Он так и останется для нее человеком, который предал ее дважды. А второй раз Вероника такого простить не могла ни при каких обстоятельствах. Она посмотрела на девушку, стоявшую перед ней и сказала: — Тебе самой тоже не помешало бы изучить подобную литературу. Гордости у тебя не больше, чем денег у нищего.

Мальцева сдвинула брови к переносице, но быстро собралась и выдала самодовольную улыбку:

— За меня не переживай, Каспранская. У меня нет к Ханину никаких чувств, и мне плевать на его полигамную натуру. Для меня был важен лишь секс. Впрочем, как и ему. Без секса он вообще не может нормально существовать. У нас взаимная химия, и ни я, ни он, ничего не можем с этим поделать. Нас тянет друг к другу как магнитом. Когда я его бросила, он сразу пришел ко мне мириться. Разумеется, я просто его послала. Но знаешь, что? Мы смотрели друг другу в глаза, а потом у нас был такой бешеный секс, какой не приснится тебе даже во сне. Когда подобное повторилось еще раз, он начал умолять меня дать ему второй шанс, но я опять его послала. Я сказала, что между нами может быть только интим, и ничего больше. Никакой любви, свиданий, никаких чувств. Потому что, в отличие от тебя, я знаю, что такое самоуважение. Мне пришлось дать ему второй шанс только потому, что я забеременела. Знаешь, иногда он так заводится, что не хочет тратить время на поиск презервативов. Здесь мы оба сглупили, но ничего не поделаешь, молодость она такая. Теперь придется жениться. Я не очень-то и хотела, но он настаивает. — Влада хохотнула. — А знаешь, зачем ему ты? Вот тут самое интересное. Он очень хотел тебя трахнуть, чтобы в его послужном списке целок стало три пункта, и он мог хвастаться им перед пацанами.

— Ты врешь, — сказала Вероника.