Туманная река 4

— Крутов, — ко мне подошёл главный тренер Костарев. — Тут к тебе корреспондент из «Советского спорта». Поговоришь? Или послать газетчика подальше?

— Зачем же так грубо с прессой, — удивился я. — Они нам ещё ничего плохого не сделали.

— Ну, тогда много языком не шебурши, целее будешь, — ухмыльнулся наставник пермяков.

С газетчиком, которым оказался интеллигентный человек высокого роста, мы прошли в буфет, здесь же на «Катке «Сокольники». После нескольких малозначимых вопросов, корреспондент Андрей, как он отрекомендовался, спросил о сути хоккейного эксперимента.

— Спорт, как и любые другие сферы жизни со временем развиваются и прогрессируют. Я предложил для нашего Советского хоккея с шайбой новую конструкцию хоккейной клюшки и вратарскую маску «кошачий глаз», — я немного отпил горячего грузинского чая. — Но кто я такой? Просто баскетболист. Кто меня такого будет слушать? А вот если завтра мы как следует «потреплем» чемпиона страны, все перейдут на мои клюшки. А это уже будет совсем другой хоккей. Уровень чемпионата возрастёт.

— Сомнительно, — тихо пробормотал газетчик. — Так же ходят упорные слухи о создании хоккейной Евролиги. Зачем? Ведь там, в Европе, кроме чехов играть не с кем?

— Если смотреть на спорт, как на соревнование, в котором побеждает сильнейший, то смысла в Евролиге нет. А если, в частности на и хоккей, и на мой баскетбол, смотреть как на социально экономическое явление, которое способно объединить разные народы, то Евролига — это первый шаг в создании мощнейшего в Мире экономического объединения стран. Потому что язык спорта универсален. Сильная экономика, повёрнутая лицом к народу — это общество, где не будет бедных. Ведь люди, которые связаны по рукам и ногам заботой о том, чем завтра накормить детей, как дожить до зарплаты, где купить мебель, машину, квартиру — не могут развиваться духовно. А коммунизм возможен, если будет высокий экономический уровень жизни плюс высокий уровень духовности всего общества в целом.

— Духовность? — Корреспондент на пару минут «завис». — Это что-то церковное?

— Замените на слово — «сознательность», — улыбнулся я, допивая чай.

Корреспондент Андрей после общения со мной ушёл несколько потерянным. Возможно, я слишком перегнул палку и сломал, что-то в его устойчивом миропонимании. «Не влез в газетные клише», — хохотнул я про себя, намереваясь добраться до дома, и как следует поспать. А то прошлая ночь выдалась очень страстной и сладко-беспокойной.

Однако в буфете меня перехватил Тимур Олегович, товарищ через которого я мог транслировать свои идеи до одного кремлёвского высокопоставленного чиновника. Почему-то всегда аккуратный мужчина был сегодня неряшлив и взъерошен.

— Удивлён? — Бросил он, подойдя к моему столику быстрым шагом.

— Вот если бы вы мне позвонили на выключенный из сети телефонный аппарат, то точно бы удивился, — улыбнулся я.

— Шутник, — хмыкнул Тимур. — А мне сейчас не до шуток. Пойдём на улицу посмотрим хоккей.

Мужчина оглянулся по сторонам, в поисках слежки спецслужб разных стран мира. Слава Богу, «хвоста» сегодня не наблюдалось. На свежем же воздухе, на катке бодро наматывали круги хоккеисты из Горького. Дмитрий Николаевич Богинов тренер автозаводцев грозно покрикивал на подопечных, и дул в свисток, командуя новые упражнения.

— Упали, встали! Упали, встали! — Кричал он, а игроки на всём ходу ныряли на пузо, катились какое-то время по льду так, а потом резко вскакивали и бежали дальше.

— Ты мне вот что скажи, — зашептал мне в ухо Тимур Олегович. — У вас, что группа распалась? Прямо перед важнейшими гастролями оба солиста сбежали? Если мы в Прибалтике «сядем в лужу», да нас в порошок сотрут!

— Толя и Наташа предпочли продолжить свою карьеру сольно под патронажем «Москонцерта», — равнодушно ответил я. — Главное сохранился костяк. А хороших певцов в Москве вагон, и маленькая телека, и ещё столько же. Зря вы нервные клетки свои не жалеете, они ведь не восстанавливаются.

— Значит, ты успех гастролей гарантируешь? — Немного успокоился Тимур.

— Порвём местную публику в клочья, доведём до истерики и культурного экстаза, — зло хохотнул я. — А вот то, что у меня ребят из-под носа увели, соблазнив отдельными квартирами, это очень подозрительно.

— Думаешь? — Удивился Тимур Олегович.

Тренер «Торпедо» Богинов, который стоял у самого хоккейного борта вновь дунул в свисток.

— Разбились по парам! — Скомандовал он. — Теперь каждый с каждым борется за шайбу! Запомните хоккей — это вам не танцы! Это война! Не пяди льда не отдавать врагу! Злее работаем! Злее!

Хоккеисты стали топтаться на одном месте, толкая корпусом друг друга, пытаясь при этом завладеть бесхозной шайбой.

— Танцы, да и только, — улыбнулся я. — Я читал в одном журнале, что у человекообразных обезьян, кажется горилл, в стае может быть только один альфа-самец. А когда он начинает стареть и допускать ошибки его смещает с трона другой альфа.

— Это ты сейчас к чему клонишь? — напрягся Тимур.