Туманная река

— Успеем Аркаша, — немного рассердился Высоцкий, и сходу сыграл свою же песню про Большой Каретный переулок, — слов только мало, как считаешь Лева?

— А мы сейчас досочиним! — ответил тот.

— Удачи всем! Мне еще комнату в порядок нужно приводить, да в магазин успеть, — я пожал всей компании руки и по-быстрому слинял.

Так как компания стала разрастаться, кто-то еще принес вина, а пьянки я еще с той жизни не перевариваю.

Ночью раздался стук в мое окно на первом этаже. По пояс голый я открыл одну створку. Под окнами стоял Высоцкий с гитарой, Наталья Панова и Людмила Марченко.

— А мы к тебе в гости, — хохотнула Люся.

— В окно, что ли полезете? — удивился я.

— Открывай, — махнул рукой Володя.

— А то уйдем, — кокетливо добавила Наталья.

Десять минут я эту буйную компанию с визгом и смехом поднимал через окно в свою комнату. Хорошо хоть Высоцкий обладал хорошей физической подготовкой и влез сам.

— Досочинили мы твою песню, парень, — зашептал мне Володя, когда я напоил нежданных гостей чаем.

Правда пока я хлопотал на кухне, гости приговорили половину бутылки портвейна, и Люся с Натальей прямо в одежде мирно посапывали, оккупировав мою единственную постель. Высоцкий спел эту песню с четырьмя неизвестными мне куплетами. По сути это получилась другая песня, но посыл остался прежним.

— Как? — глаза Высоцкого горели огнем, видно, что его просто распирает от чувств, возможно, это вообще первая его вещь.

— Во! — я показал большой палец, — да и еще, сейчас это твоя песня, на все 100 %. А теперь можно я спать буду? Забирай своих красавиц.

— Да их сейчас из пушки не разбудишь, — просто ответил Володя, — я к Кочарянам, меня уже заждались, наверное.

Высоцкий обнял меня по-братски и вышел обратно через окно. Хорошо, что меня не видит Наташка, убила бы, подумал я, и стал устраиваться спать на стульях.

19

Во вторник, в ДК Строителей, всю свою музыкальную банду я встретил в вестибюле.

— По какому поводу забастовка? — не понял я, — почему не репетируем?

— А ты зайди в репетиционную? — сказал Толик держась за голову, — а потом спрашивай!

Неужели инструменты украли, вспыхнула первая мысль в моей голове, и я со скоростью звука взлетел на второй этаж и сделав пять больших шагов, раскрыл дверь в нашу комнату. Так и поседеть можно выдохнул я, когда увидел что все инструменты в наличии. Однако Толик оказался прав. Репетировать в принципе при таких ароматах было невозможно. Буквально каждый сантиметр пола был занят составными деталями наших будущих гитар, синтезатора и микрофонов, которые Прохор покрасил лаком. Каждая деталюшка была сделана с необычайной любовью. Но репетиция, скорее всего, пошла Ваське под хвост. Кстати, котофея девчонки опять чем-то подкармливали.

— Толик! — крикнул я вниз с балкона второго этажа, — зови всех сюда, перенесем инструменты, сегодня репетируем в вестибюле!

— Прямо здесь? — в ответ крикнул мне Маэстро, — люди же через полчаса в кино попрутся! Что ж им дома то не сидится?

— Значит, будет дополнительная реклама завтрашней дискотеки, — огласил я наши планы на весь ДК.

Минут пятнадцать мы перетаскивали и устанавливали нехитрую аппаратуру. И когда в вестибюле показались первые посетители дневного киносеанса, главным образом детишки и подростки, многие из нашей школы, мы были готовы начинать.

Санька, как Густав из группы «Кино», стоя за ударной установкой, стукнул четыре раза барабанной палочкой о палочку и мы заиграли проигрыш «Stumblin' in».

— Давай не зевай, на танцпол выходи, — запели на два голоса Толик и Наташка, — Пусть разгорится от улыбок пожар в груди…

Потом мы исполнили «Летящую походку», и прозвенел третий звонок приглашающей всех людей в кинозал, однако молодежь не двинулась и с места.

— Спасибо за внимание! — обратился я к подросткам, — и добро пожаловать на завтрашнюю дискотеку, если вам, конечно, исполнилось пятнадцать лет!

Директриса само собой сначала настаивала, что на дискотеку можно лишь после шестнадцати, но когда я сказал, что всем участникам ВИА всего пятнадцать лет, вопрос в сторону понижения возрастного ценза был решен.

— Да смотрели мы уже это кино два раза! — гаркнул кто-то из толпы, — сыграйте еще что-нибудь!

— От имени администрации, я заявляю, что деньги за билет в кино возврату не подлежат! — взвалил я на себя чужую ответственность, не хотелось подводить Галину Сергеевну.

— Да мы не в обиде! — крикнули уже с другого края.

— Давай «Гитары», — обратился я к группе, — наш вокально-инструментальный ансамбль называется «Синие гитары», и это песня про нас! — сказал я зрителям.

— Если ты сидишь один,

— запела Наташка, -

На душе твоей темно,
И тоскуешь без друзей,
Просто выгляни в окно!

Молодежь смотрела, смотрела на Наташку, которая пританцовывала, как актрисы из кинофильма про Остина Пауэрса, да и включилась в процесс. Первыми стали подражать моей подруге девчонки, следом за ними задергались парни.

— Гитары, синие запели,

— исполняли припев мы уже в три голоса, -