Туманная техномагия (СИ)

— Да кто же их будет в это время читать? — выкрикнул кто-то из задних рядов.

— Вот и я о том же… — кивнула Астория. — Вечная Слава — крайне эфемерное понятие. И хорошо, если она продержится хотя бы поколение учеников, которые лично знали таких «счастливчиков». Следовательно, если вы не страдаете манией величия или феноменальной самоуверенностью, то делать вам на турнире нечего. Ну или, как вариант, вам наплевать на собственную жизнь.

Школьники вокруг загомонили, обсуждая услышанное, а Астория сделала ещё один маленький глоток из бокала. Подождав с минуту, она щелчком пальцев снова приковала к себе внимание.

— Я продолжу. Это была краткая выжимка из истории, которую каждый может изучить сам, ничего секретного там нет, но вернёмся к самому Кубку. Из тех же исторических хроник можно узнать, что ранее к турниру допускались вообще все желающие, невзирая на возраст. Ведь если ты попал под заложенные в него параметры и вышел в чемпионы — то значит, у тебя есть шансы на победу, и возраст тут совершенно ни при чём. Роль играют только личные навыки и умения. Поэтому даже брошенное в Кубок имя первокурсника в реальности не имело шансов на избрание чемпионом Школы — ведь ни один первокурсник не сравнится по силе и умениям со старшекурсником. Правда, здесь есть один нюанс, но о нём позже.

— Вот им повезло — никаких ограничений! Мы бы тогда точно прошли… — дружно вздохнули уже безбородые близнецы.

— Говоря это, я имела в виду, что когда создавали Кубок, человеческая жизнь ценилась куда меньше, чем сейчас, и детям с раннего возраста прививалась ответственность за свои действия, включая собственную жизнь. И, как следствие такого мировоззрения, в Кубке попросту отсутствуют любые ограничения: раз кинул своё имя — значит, принимаешь все риски и последствия своего решения. Чего, кстати, не скажешь о современной ситуации. И поэтому, видимо, чтобы уменьшить количество желающих, было принято решение ограничить сам доступ к Кубку. Что и сделал Дамблдор своей возрастной чертой. Хотя, на мой взгляд, это действие было избыточно и бессмысленно, с учётом того, что я только что рассказала. Или… — она сделала многозначительную паузу, — сами маги уже подзабыли принципы работы Кубка, или… — она оглядела окружающих её учеников Гриффиндора, — или у всего этого была совершенно другая цель.

— Какая? — выкрикнул кто-то из толпы.

Астория недовольно нахмурилась.

— Я, кажется, говорила, чтоб не кричали. Есть вопрос — подняли руку. Кто там такой непонимающий?

В обступившей её кресло толпе началось шебуршение, и из задних рядов вытолкнули вперёд невысокого, светловолосого и взъерошенного мальчишку с фотоаппаратом в руках.

— Колин Криви? — вопросительно уточнила Астория из вежливости.

— Ага… — дёрнул тот в кивке головой, судорожно сжимая в руках фотоаппарат.

— Ты же слышал моё предупреждение?

— Да, но… Я думал, ты не увидишь — я же сзади стоял, а ты сидишь, а я… — он замялся.

— Понятно — невысокий.

Астория понимающе кивнула головой.

— Мне для того, чтобы видеть, глаза не нужны… — в толпе учеников начались удивлённые пересуды. — Поэтому, будь так добр, на будущее слушай меня внимательно и делай, как я говорю. Я не приучена болтать просто так.

— Эээ, хорошо…

Восстановив дисциплину, Астория быстро продолжила рассказывать свои выкладки. Конечно, с учётом её взаимоотношений с факультетом, можно было и не распинаться — ей, по большому счёту, было неважно, поверят они или нет. Но… Как всегда — вездесущее «но». Её рассказ, несомненно, очень быстро доведут и до других учеников, и не только Хогвартса. Рано или поздно кто-то сложит «два плюс два» — и тогда возможны уже варианты. Так что она чуть ли не в открытую обвинила руководство Хогвартса, да и других школ, заодно, в заговоре с целью непреднамеренного убийства несовершеннолетних учеников. А именно: её — Асторию Кливленд, и Гарри Поттера.

Гриффиндорцы услышав такое: удивились, озадачились и…

— Ты всё это просто придумала!!!

Записная правдолюбка и чинопочитательница не смогла сдержать своё негодование такой трактовкой событий.