Туманное утро

– В понедельник, – произнесла она, когда я подошла чуть ближе. – К девяти. Я улыбнулась и кивнула в ответ.

Девушка скрылась из виду, а я еще какое-то время стояла недалеко от входа, испытывая радость от того, что моя жизнь начала обретать смысл.

Глава 3 Он. Она. Я

– Сегодня потрясающая погода, – произнесла Марта. Я одобрительно кивала головой, смотря на раскрывающийся перед нашим взором Петербург с высоты десятого этажа. Я расположилась в яйцевидном кресле цвета бисквита около высокой лампы на глянцевой белой ножке. Марта сидела напротив, задумчиво листая меню. Солнце почти скрылось за горизонтом, утопая в кварцевых многоэтажках и разбрасывая последние лучи, от чего здания приобретали теплый оттенок апельсиновой кожуры.

Последние несколько дней мы почти не общались, поэтому сейчас, даже случайное замечание о погоде отзывалось во мне теплой приветливой волной из дружелюбия и сочувствия, неизвестно почему.

– Он оказался женат, – вдруг произнесла Марта, закрывая меню и посмотрев на меня так, точно ждала пощечины. Я перевела взгляд от окна на подругу, на минуту задержавшись на ее руках, которые, казалось, Марта не знала куда деть, затем снова отвернулась к окну. – Я догадывалась, что у него кто-то есть, но не думала, что жена, – добавила Марта.

Я недоверчиво посмотрела на подругу:

– Ты или потрясающе наивна, или восхитительно глупа. Марта округлила глаза, от чего ее лицо приобрело детское выражение. Она теребила краешек салфетки, обидчиво поджимая нижнюю губу.

– Я люблю его, – еле слышно протянула Марта и подняла на меня большие стеклянные глаза.

– А он что? – устало, выдохнула я. Марта ничего не ответила, лишь покачала головой так, словно вела внутренний диалог, в котором очевидно проигрывала.

Принесли еду. За нашим столиком воцарилось молчание. Вечер опустился на город, буднично зажигая свет в домах и на улицах, совсем не подозревая, что он – главный страх большинства из тех, у кого разбито сердце. «– Не люблю вечер», – произнесла я, чувствуя, как третий бокал Пино Нуар развязывает мне язык. Марта удивленно посмотрела на меня.

– Как-то по-особенному остро ощущается одиночество, – добавила я, облокачиваясь на спинку кресла.

– Ты не одна, – осторожно возразила Марта, покачав головой. Я улыбнулась в ответ, не решаясь что-либо добавить. За окном совсем стемнело. Внутри зажгли крупные белые лампы, стоящие у каждого столика, от чего наши отражения, искаженные и тусклые, проявились в окне. Строгим взглядом я смотрела на себя, порицая внутри за излишнюю худобу и пустой блуждающий взгляд, такой несвойственный девушкам моего возраста. «Мы все несчастны, но каждый по-своему»: подумала я, делая глоток вина и множа внутри себя какую-то странную и пугающую скорбь.

– Что ты делала все эти дни? – спросила Марта, отвлекаясь от тягостных мыслей и поддаваясь своему обычному жизнелюбию.

– Гуляла, – отрешенно протянула я, а затем осторожно добавила, – познакомилась с официантом в Cafe. При этих словах на моем лице появилась еле заметная улыбка, которую Марта не упустила из вида.

– С кем? – переспросила Марта, игриво улыбаясь.

– Знаешь, мне уже давно не было так спокойно и хорошо рядом с человеком. С ним я чувствовала себя как будто лучше. По правде сказать, большее, что может сделать один человек для другого, так это позволить ему быть лучше, чем тот есть на самом деле.

– Ты что же в него влюбилась? – воскликнула подруга, настолько серьезно, насколько это было возможно. Я посмотрела Марте в глаза и замотала головой, слишком нарочито для правды. Она сощурила глаза, как бы подозревая меня.

– Нет, – ответила я, водя пальцем по кромке бокала. – За это тоже ему спасибо.

Вернувшись домой около двенадцати, мы разошлись по своим комнатам. Каждой из нас было о чем подумать, и мы более не хотели лишать друг друга этого права. Марта даже не догадывалась о том, насколько ее подозрения лишены всякого смысла. «Смогу ли я еще когда-нибудь полюбить?»: думала я перед сном и не находила утвердительного ответа.

«Доброе утро, туманный город»: произнесла я про себя, стоя на балконе у отрытого окна и наблюдая, как светло-серебристый дым растворяется в холодном воздухе. Ветки деревьев мягко покачивались на ветру, роняя багровые листья на тротуар. Марта вышла ко мне. Она мягко улыбнулась и подкурила, устремляя взор куда-то далеко. Намного дальше, чем может видеть человеческий взгляд.

– Должно быть, ты приняла правильное решение? – поинтересовалась я. Марта развернулась ко мне. Ее глаза блестели, а лицо озаряла довольная гримаса.

– Я буду бороться, – воодушевленно воскликнула Марта. Я удивленно уставилась на подругу, непонимающе нахмурив брови. Она ответила виноватой улыбкой и скрылась в комнате. Мне потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями, и я последовала за ней.

Марта находилась в своей спальне, если точнее в шкафу в своей спальне. Одну за другой она доставала вешалки с платьями, аккуратно раскладывая их на кровати, подолгу рассматривая каждое.