Туманность Андромеды. Звездные корабли. Сердце Змеи. Пять картин

Эрг Ноор остановился на пороге, глядя на задумавшуюся Низу. Её склонённая голова с копной густых волос походила на пушистый золотой цветок. Задорный мальчишеский профиль, косовато посаженные глаза, часто щурившиеся от сдерживаемого смеха, а сейчас широко раскрытые, пытающие неизвестное с тревогой и мужеством! Девочка сама не отдаёт себе отчёта, какой большой внутренней поддержкой она со своей беззаветной любовью стала для него. Ему, который, несмотря на долгие годы испытаний, закаливших волю и чувства, всё же устаёт быть начальником, готовым в любую минуту принять на себя любую ответственность за людей, корабль, успех экспедиции. Там, на Земле, давно уже не осталось столь единоличной ответственности — всегда принимает решение та группа людей, которая и призвана выполнять работу. А если случается что-либо особенное, мгновенно можно получить любой совет, самую сложную консультацию. Здесь советов получать негде и командиры звездолётов пользуются особыми правами. Было бы легче, если бы такая ответственность длилась два-три года, а не десять-пятнадцать лет — средний срок звёздной экспедиции!

Он шагнул в центральный пост.

Низа вскочила навстречу Эргу Ноору.

— Я подобрал все нужные материалы и карты, — сказал он, — зададим работу машине!

Начальник экспедиции вытянулся в кресле и медленно переворачивал металлические листки, называя цифры координат, напряжение магнитных, электрических и гравитационных полей[12], мощность потоков космических частиц, скорость и плотность метеорных струй. Низа, побледнев от напряжения, нажимала кнопки и поворачивала выключатели расчётной машины. Эрг Ноор получил серию ответов, нахмурился и задумался.

— На нашем пути есть сильное поле тяготения — область скопления тёмного вещества в Скорпионе, около звезды 6555-ЦР + 11-ПКУ, — заговорил Ноор. — Чтобы избежать траты горючего, следует отклониться сюда, к Змее. В старину летали безмоторным полётом, используя гравитационные поля в качестве ускорителей, по их краям…

— Можем ли мы применить этот способ? — спросила Низа.

— Нет, для этого наши звездолёты слишком быстры. Скорость в пять шестых абсолютной единицы, или двести пятьдесят тысяч километров в секунду, увеличила бы в земном поле тяготения наш вес в двенадцать тысяч раз — следовательно, превратила бы всю экспедицию в пыль. Мы можем лететь так только в пространстве космоса вдали от больших скоплений материи. Как только звездолёт начинает входить в гравитационное поле, так приходится снижать скорость тем сильнее, чем сильнее поле.

— Следовательно, тут противоречие. — Низа по-детски подпёрла рукой голову, — чем сильнее поле тяготения, тем медленнее надо лететь!

— Это верно лишь для громадных субсветовых[13] скоростей, когда звездолёт сам становится подобным световому лучу и может двигаться только по прямой или по так называемой кривой равных напряжений.

— Если я правильно поняла, вам надо нацелить наш «луч» — «Тантру» — прямо на Солнечную систему.

— В этом вся огромная трудность звездоплавания. Точный прицел на ту или другую звезду практически невозможен, хотя мы применяем все мыслимые исправления расчётов. Приходится всё время пути исчислять накапливающуюся ошибку, меняя курс корабля, почему и невозможно полностью автоматизированное управление. А теперь у нас опасное положение. Остановка или хотя бы сильное замедление полёта для нас после разгона будут равны смерти, так как снова набрать скорость будет уже нечем. Вот опасность, смотрите: область 344 + 2У совсем не исследована. Здесь нет звёзд, известно только гравитационное поле — вот его край. С окончательным решением подождём астрономов — после пятого круга мы разбудим всех, а пока… — Начальник экспедиции потёр виски и зевнул.

— Действие спорамина кончается, — воскликнула Низа, — вы можете отдохнуть!

— Хорошо, я устроюсь здесь, в этом кресле. Вдруг случится чудо — хоть бы один звук!

В тоне Эрга Ноора мелькнуло что-то заставившее сердце Низы забиться от нежности. Захотелось прижать к себе эту упрямую голову, гладить тёмные волосы с преждевременной проседью…