Туманный архипелаг

Помимо материалов ему просто уже хотелось сойти хоть ненадолго на землю, где бы его не пытались постоянно убить.

– Согласен, мисс Лин Смэл, проложите, пожалуйста, курс до острова. Сестра, я первый дежурю у штурвала, хорошо?

Кроун Вэй отстраненно кивнула, похоже, её не сильно интересовал весь этот совет и она, скучая, просто смотрела в переднее окно рубки.

– Ну что же, раз всё решено, то, если ни у кого нет больше вопросов, давайте приступим к делу, – подвёл итог Тул Вэй, и, подавая всем пример, направился к штурвалу.

Не задерживаясь, Сонг пошёл к себе в каюту. За то время, что они находились в городе-ловушке, он изрядно, можно сказать, невыносимо устал. Ему до сих пор не верилось, что они сумели каким-то совершенно невероятным образом вырваться из умирающего города. Однако нельзя сказать, что выбрались все. Шестерым практикам из числа тех, с кем Сонг практически не общался, всё же не повезло. Их путь закончился вдали от дома.

Упав на кровать, он раскинул руки и закрыл глаза.

«А что, если бы вместе с этими несчастными не повезло и мне? Что было бы тогда? Я продолжаю плыть по течению, что несёт меня не пойми куда. Прав был старик, не так-то просто разорвать эти проклятые кармические связи! Впрочем, без разницы, как он там говорил? Только став сильнее, мне удастся взять нити своей судьбы в собственные руки? Всего-то!»

Первые два дня Сонг полностью посвятил самовосстановлению, за время событий в городе-ловушке он получил множество крайне неприятных травм, и его тело нуждалось в отдыхе. К сожалению, именно во время восстановления с ним произошел очередной приступ. Яд, о котором молодой человек уже и не вспоминал, ударил по нему в один из дней отдыха, отправив в беспамятство на долгое время. Провалявшись почти сутки без сознания, Сонг вынужден был признать, что сила приступов и урон, наносимый ими, стали серьезной угрозой для его дальнейшей практики. Единственным положительным моментом оставалось то, что периодичность пробуждения яда всё еще была достаточно долгой, и это давало надежду на то, что он всё-таки успеет найти лекарство.

Лишь на четвертый день Сонгу удалось приступить к тренировкам. Первым делом он попытался обследовать бессмертный семицветный лотос, цветок, который отдал ему мужчина, притворявшийся бесплотным духом. К сожалению, духовное растение такой силы оказалось не так-то просто переработать. Следовало извлечь духовную эссенцию растения и вложить её в пилюлю развития, а для этого Сонг должен быть как минимум алхимиком начальной ступени. Несмотря на проштудированные руководства, парень хорошо понимал, чем может закончиться его попытка извлечь эссенцию, к тому же у него не было алхимического котла, чтобы всё это провернуть.

– Ну хорошо, отложим это на будущее, – вздохнул он и вернулся к медитации.

Сонг решил прорваться силой к пику этапа формирования рисунка. Он чувствовал, что преграда, отделяющая его от следующей малой границы этапа, сейчас истончилась настолько серьезно, что он мог попытаться преодолеть её без использования каких-либо дополнительных средств. Все это стало результатом последних событий – находясь на грани жизни и смерти, Сонг сумел подобраться вплотную к пику формирования рисунка.

Сев в позу лотоса, он закрыл глаза, обратившись внутренним взором к собственной татуировке. С момента последнего её обследования та претерпела кардинальные изменения. Меч и щит пропали, на их месте сейчас красовался рисунок двух парных клинков, соединенных цепочкой. Один из мечей имел черное, точно обсидиан, лезвие, а второй светлое.

«Это же те самые клинки? Как моя татуировка могла так сильно измениться? Что это значит?» – мысли Сонга тут же запрыгали, из-за чего он чуть было не потерял концентрацию, но собравшись, на время выбросил эту загадку из головы. Изменилась татуировка, и ладно, сейчас прежде всего он должен сосредоточиться на преодолении малой границы.

Повинуясь его мысленному приказу, окружающая духовная энергия стала вливаться в тело молодого человека, собираясь в контуре рисунка. Секунда, другая, и вот уже духовная энергия стала просачиваться из коридора, еще мгновенье, и вся жилая палуба была полностью им высушена. Сонг же, не замечая того, что происходило вокруг него, полностью сосредоточился на преодолении последней малой границы. Фактически, пик формирования рисунка считался той границей развития, достижение которой было труднее, чем все предыдущие большие и малые этапы, вместе взятые. Связано это с тем, что практик, достигая пика формирования рисунка, полностью его заканчивал, после этого татуировка до самого этапа слияния оставалась неизменной.

Некоторые люди, сейчас находившиеся на «Куилблейде», начали замечать странное поведение окружающей их духовной энергии. Её стремительное уменьшение вызывало удивление и, естественно, определенные подозрения.

– Кто-то делает прорыв? – озадаченно спросил стоящий у руля Тул Вэй, переглянувшись с сестрой.