Туманный Лондон (СИ)

-Я не смогу многого рассказать, – грустно улыбнулась женщина, – был довольно густой туман, и его лицо скрывала тень от капюшона. Правда, у него довольно сильный итальянский акцент. Он ещё сказал, что хотел бы приютить всех брошенных детей, но покойникам не разрешено это делать, – сестра Хельга перекрестилась, – его ещё туман так окутывал, будто он им управлял. Назвала бы спутавшимся с Дьяволом, но вот девочка никак не вписывается в картину. Детей любит. Я её спрашивала, может, что делал нехорошее. Говорит, что нет. Да и сестра Дорис Алисию осмотрела, она раньше врачом была. Сказала, что все в порядке. Не тронул.

Найман нахмурился и потер лоб.

-Понятно. Вы не знаете, почему он выбрал именно ваш приют? Может, бывший воспитанник?

-Сомневаюсь, – покачала головой сестра, – описание, что дала Алисия, не подходит ни одному из тех, кто покинул приют. Правда, он знал мое имя, но тогда мне это не показалось странным. Почти все, кто когда-либо приходил в приют, меня знают.

-Ясно, – лейтенант поднялся с диванчика и протянул женщине визитку, – если что-то вспомните, позвоните. Медальон мы вернем через пару дней.

-Конечно, – сестра Хельга чуть улыбнулась и направилась к двери, – я вас провожу и вернусь к детям.

-Я найду выход. Спасибо, что уделили мне время.

Женщина мягко улыбнулась, но все же проводила лейтенанта до ворот приюта.

-Знаете, когда найдете этого мужчину, позовите Алисию на встречу с ним. Судя по всему, она успела полюбить его за то время, которое провела в его доме. Я приду с ней. Пусть он убийца, но если бы не он, то неизвестно, чем бы все закончилось для девочки. Я слишком часто слышала истории о таких детях.

-Благородный убийца-каннибал, – тихо вздохнул Найман, – хорошо. До свидания.

Монахиня перекрестила лейтенанта в спину и закрыла ворота. В каждом есть зло и добро, и она это прекрасно знала.

Открываю глаза и ничего не вижу. Странно, последнее, что я помню, это густой туман и чья-то фигура во мгле. Осторожно шевелюсь и понимаю, что мои руки связаны, а на глазах повязка.

Тихие шаги, и чьи-то руки осторожно развязывают узел на затылке.

Быстро-быстро моргаю, пытаясь привыкнуть к свету, но в этот момент неизвестный чуть приглушает освещение.

-Прости, я не подумал о переходе, – голос определенно мужской. Кто меня похитил? И зачем? Я же не девушка, да и выкупа за меня не дадут.

-Кто ты? – вглядываюсь в незнакомца, пытаясь вспомнить, где я мог его видеть.

-Я Небиа или Адский Скрипач, – мужчина пожимает плечами, – эти два прозвища дали мне журналисты, мне все равно, на какое откликаться.

Сердце бешено застучало, и я вижу, как Небиа меняется в лице. Такое чувство, что он чувствует изменения, которые происходят со мной. Чувствует мой страх.

-Ты же убиваешь девушек, – мой голос дрожит, и я ненавижу себя за это.

-Женское мясо более вкусное и нежное, но иногда я предпочитаю что-то более жесткое.

Его голос звучит буднично, как будто он говорит о вкусовых качествах свинины и говядины, а не о человечине.

-Почему я? – в голове бьются глупые мысли о том, что я ещё слишком молод, чтобы умирать, и криком кричит сознание, что я человек, а не животное, которое можно разделать и съесть. Господи, если я выживу, стану вегетарианцем.

-Ты здоровый, практически ничем не отравлен, и молод, – Небиа пожимает плечами и проводит кончиками пальцев по моему лицу, – не бойся, это быстро, хоть и больно.

От его спокойного голоса у меня мурашки бегут по телу. Я не хочу умирать, не хочу становиться его едой, как скотина. Кто-нибудь, помогите мне.

Не смогу сказать, что подтолкнуло меня похитить парня. Обычно я не люблю мужское мясо, но что-то повлияло на мой выбор. А ведь я присмотрел очень хорошенькую девушку на ужин.

Тихо вздыхаю и провожу рукой по волосам испуганного парня. Он дрожит и едва не плачет от жалости к себе. Жалкое зрелище.

Вытаскиваю скальпель, который приобрел на днях, и расстегиваю рубашку на своем ужине.

Парень тихо захрипел, в голубых глазах паника, и он дергается от моих прикосновений.

Наконец грудина обнажена, и я слегка теряюсь. Нет, я знаю, как вскрывать мужчин, но все же мне привычнее видеть мягкий женский животик и не покрытую волосами грудь, а здесь все немного не так.

Тихо вздыхаю и наношу первый разрез. Парень резко дергается, и я еле успеваю отдернуть лезвие, чтобы не испортить свою работу. Плохо, очень плохо.

Туман сгущается над моей ладонью, и я подношу её лицу парня. Несколько секунд ничего не происходит, но вот он расслабляется, и его глаза закатываются.

Наношу следующий разрез, парень уже не шевелится, но дыхание ровное. Сердце мерно бьется, и мне остается только вспороть брюшную полость.

Кожа, жировая прослойка, мышцы, и, наконец, передо мной открывается внутренний мир. Здесь все намного привычнее.

Спокойно вытаскиваю печень, почки, сердце и вырезаю толстую кишку. Все это складываю в небольшой тазик и беру в руки замороженное легкое, ещё одно.

Аккуратно помещаю внутрь и собираю свои вещи.