Туманы Серенгети (ЛП)

— Я не хочу, чтобы ты это делал, но я предпочла бы попрощаться сейчас, чем в следующем году или через год, когда мы оба устанем от отношений на расстоянии. Когда телефонные звонки и видеочаты, а также встречи время от времени просто больше не будут работать. Сначала все будет хорошо. Это снимет напряжение, но с меня хватит, Джек. Хорошо — существует. Хорошо — это нормально. А ты… — Я задумчиво погладила его щеку. Было так много всего, что я хотела сказать ему. — Ты и я… мы слишком велики, слишком велики, чтобы вписаться в обычное. Я люблю тебя, Джек. Это большая любовь. Огромная. Я не могу написать это в письме или по электронной почте. У меня проблемы с этим. Я — не нормальная девушка. Я девушка «все или ничего».

Множество эмоций промелькнуло на его суровом лице. Гордость. Радость. Печаль. Душераздирающая нежность. Он накрутил прядь моих волос на палец и подарил мне пронзительную улыбку.

— Я всегда знал, что с тобой будут проблемы.

— Со мной? — я хотела рыдать, но не могла позволить себе сломаться. — Твоя бабушка сегодня снесла мужские яйца.

Его смех был богатым и густым. Это был самый изумительный, захватывающий звук для меня.

— У моей бабушки сняли отпечатки пальцев, сфотографировали и отпустили, — сказал он. — Они обнаружили тело К.К. в канаве. Она заслуживает награды за то, что отправила этого монстра на покой.

— Я рада, что он умер. Думаю, мы все можем хорошо выспаться ночью.

— Они все спят внизу — Гома, Схоластика, Бахати. Ты должна притвориться, что тоже спишь.

— Зачем мне это делать?

— Чтобы я отнёс тебя вверх по лестнице, как в прошлый раз.

— Я знала это! Я знала, что ты знал. — Я закрыла лицо руками. — Я была очевидна? — Я посмотрела на него сквозь пальцы.

— Полностью. — Он подхватил меня и остановился у двери, чтобы я могла выключить свет на крыльце. — Ты практически бросилась на меня. Ты сводила меня с ума в ту ночь, когда пришли гиены, стоя перед светом в этой муумуу, чтобы я мог видеть каждый твой изгиб. Ты строила мне глазки поверх бельевой веревки. Ты загнала меня в сарай, — с каждой ступенькой он добавлял свой список. — Поцеловала меня до потери сознания. Упала к моим ногам…

— Я поскользнулась! Я нырнула носом в грязь.

— Как я и сказал. Ты упала к моим ногам, сбросила с себя топ в палатке, сверкнула своей грудью…

Я прервала его поцелуем. О, я точно знала, как его заткнуть. И я продолжила делать так, чтобы он терял ход мыслей.

Глава 22

Время. Чем меньше его у вас, тем более драгоценным оно становится. Как жемчужину на ожерелье я нанизывала каждый момент с Джеком. Гома поймала меня за тем, как я, прислонившись к двери, смотрела на работающего в поле Джека, а пар от моего кофе плыл в утреннем воздухе. Она знала, что мы держали руки под столом, что наши глаза произносили слова, которых никто не мог слышать, что мы исчезали на несколько часов и возвращались с покрасневшими лицами и сеном в волосах. Она разобрала мою кровать, выстирала простыни и убрала их в шкаф для белья. Теперь мне не нужно было пробираться по утрам назад в мою комнату.

Пришли новые очки для Схоластики, но она вцепилась в очки Мо, пока Гома не сдалась и не позвонила доктору Насмо насчёт ещё одного приёма — на этот раз чтобы вставить новые линзы в оправу очков Мо.

— Я оставляю её, — сказала Гома, повесив трубку.

— Оставляешь кого? — Джек вытер руки и сел есть.

Было время обеда — слишком жарко, чтобы работать на улице. Это означало долгий перерыв, и Джек точно знал, что он хотел с ним сделать. Он подарил мне дьявольскую усмешку, которая заставила мой пульс забиться быстрее.

— Схоластика. Я оставляю её.

Гома налила себе немного воды и посмотрела с вызовом на Джека через край стакана.

— Оставляешь её? — Джек положил вилку. — Она не Аристотель, для которого ты можешь построить коробку и держать его там. Ей нужна школа, дети, чтобы играть, стимулирующая среда. Родел пообещала Анне, что доставит Схоластику в Ванзу.

— Ты действительно хочешь отвезти её в Ванзу? Ты видел это место. Её отец тоже не хочет, чтобы она там жила. Он строит дом в Ванзе, чтобы она могла ходить в школу, но приходить домой ночевать. Так что пока он не появится, я буду заботиться о ней. Сейчас для неё нет лучшего места. Она изучает алфавит, бегает с лошадьми и телятами, много упражняется, хорошо питается и хорошо спит по ночам. Я уже поговорила с Анной. Она всё ещё пытается найти способ прокормить себя и своих детей, поэтому до тех пор, пока она не устроится, она не будет возражать против того, чтобы Схоластика жила с нами.