Туманы Унарры

Гроза пронеслась, и сейчас горничная активно стреляла глазками по сторонам, Федерико подозревал, что с нанимателем ее связывали отнюдь не только рабочие отношения, иначе с чего бы инору Кавальери прощать столь значительные прегрешения? Впрочем, ни жениться, ни усыновлять единственного ребенка Розы маг не собирался, да и если бы собрался — какое, в сущности, Сыску, в качестве представителя которого капитан сейчас здесь находится, до этого дело?

— Конечно-конечно, — подмигнул инор Кавальери, — но у меня зелье такое, многофункциональное, и при перенапряжении помогает.

— Особенно когда перенапряжение лечится вином. — Горничная рыдать перестала, и к ней сразу же вернулись и блеск глаз, и задорная улыбочка. Нет, все же инор Кавальери недостаточно к ней строг. — Так я принесу рюмочку зелья?

— Несите, — вздохнул Федерико.

— Не рюмочку, стаканчик, — оценивающе посмотрел на него маг. — Роза, вот досюда наполните, — он показал пальцами воображаемое расстояние от донышка до верха жидкости, — и принесите поскорее, не надо задерживать капитана. Вы уж извините, что так получилось, инор Каталано.

— Ничего, я все прекрасно понимаю, — отмахнулся Федерико. — Вы помочь хотели.

— Помочь, — подтверди инор. — А оно вон как, только от дел отвлек. Впрочем, с такой больной головой какие дела? — он лукаво подмигнул. — Эх, мне бы ваши годы, я бы не тратил их так бездарно на выпивку и эту, — он брезгливо скривился, — Морини. Не подходит она вам, уж поверьте моему жизненному опыту.

— Это в вас профессиональная зависть говорит, — чуть поморщился капитан.

— Зависть? Чему там завидовать? Бездарность с филларами, — махнул пухлой рукой маг. — Ни знаний, ни фантазии, одна почти безграничная магия, да и та не ее, заемная. Вот от филларов я бы не отказался, а остальное и с доплатой не нужно.

Горничная с важным видом внесла на подносе стакан с мутноватой жидкостью. Запах был скорее приятный, хотя и отдавал чем-то странным.

— Личный рецепт, — гордо сказам инор Кавальери и щелкнул пальцем по стеклу стакана. — По эффективности намного лучше общепринятых. А вы говорите — зависть… Не зависть, а забота о ближнем. Да вы пейте, сами убедитесь.

Артефакты капитана об опасности не сигнализировали, так что он страдальчески сморщился и выпил. Зелье было с небольшой кислинкой, пожалуй, именно такой, в которой нуждался исстрадавшийся капитанский организм. Из желудка пошла волна, согревающая и очищающая. Голова болеть перестала, зато зверски захотелось есть.

— Вот видите, — покровительственно сказал инор Кавальери, — даже отек исчез. Выглядите совсем как новенькая монетка, яркая и блестящая. Если, конечно, побреетесь.

— Спасибо, — Федерико мельком глянул в зеркало и убедился, что исчезла не только отечность, но краснота из глаз. — Хорошего вам дня.

— И вам, — благосклонно кивнул маг.

По дороге Федерико купил пару пончиков и мельком пожалел о невыпитом дома кофе. Но кто знал, что вызов окажется ложным. В отделении его сразу же дернули к инору полковнику, где тот сначала выяснял причины опоздания, а потом заставил рассказывать о поездке в Ровену. Полковник слушал, поджав губы, как престарелая девственница, и неприятно морщился. И как его жена столько лет выдерживает? Дочери-то повыскакивали замуж сразу, как только возраст позволил, причем о переводе тестя в отдаленный городок, пусть и с повышением, хлопотали оба зятя. Из истинной сыновьей любви, не иначе…

— Надеюсь, это был последний случай гибели сотрудника нашего отделения, — сурово сказал Вольпе. — И что для остальных, которых к нам направят, будет произведен соответствующий инструктаж.

После чего разразился длинной нудной лекцией о необходимости выполнения должностных инструкций, словно это он, Федерико, нарушил, а совсем не погибший лейтенант, который все эти инструкции знал назубок. Вышел капитан от начальства с такой больной головой, словно и не пил хваленое зелье инора Кавальери.

— Инор капитан, — подскочил к нему соседский мальчишка, — я уже вас обыскался и здесь пришлось долго ждать.

— Что-то случилось?

— Инор Гвидо вам записку передал, — отрапортовал мальчишка и протянул сложенный в несколько раз, но все же помятый листок.

Поначалу Федерико смысла записки не уловил. Какая еще жена? С чего кому-то представляться Гвидо его женой? Потом вспомнил, что супругой обзавелся вчера, а сегодня они уже наметили разводиться по дороге на капитанскую работу, но некстати пришел инор Кавальери и спутал все планы. Ничего, развод не убежит, подождет до вечера. Правда, вот это подозрительное желание убрать в квартире… Обычно женщины таким занимаются, если планируют остаться.

Он хотел было написать Гвидо, чтобы выставил эту девицу из их уютной обжитой квартирки, но вовремя спохватился: где он потом будет искать жену, о которой ничего, кроме имени, не знает? Нет, пока они не развелись, не нужно ее злить, а то еще передумает. Так что скрепя сердце он ответил Гвидо, что да, жена, и убирать ей в квартире можно, если уж ей так хочется. В конце концов, это вполне разумная плата за грядущую свободу…