Тунеядцы Нового Моста

Один раз, идя таким образом в распивочную, капитан увидел на набережной графа де Сент-Ирема, расхаживавшего взад и вперед, как будто кого-то или чего-то ища. Он раза два вроде порывался уйти, однако остался и через несколько минут подошел наконец к какому-то человеку, стоявшему на мосту и плевавшему в воду. Граф уже раза три проходил мимо него, но сначала все как будто не решался подойти.

Капитан иКлер-де-Люнь видели из окна распивочной, что граф дал этому человеку письмо и серебряную монету, а затем они пошли в противоположные стороны. Капитан сделал Клер-де-Люню знак, и tire—laine выбежал, недопив даже стакана. Капитан уселся преспокойно пить и курить в ожидании товарища. Тот вскоре вернулся, и они ушли вместе.

Ватан позвал Клер-де-Люня вместе завтракать к Дубль-Эпе; tire—laine согласился. Было половина десятого. У Дубль-Эпе все прибрали и мели пол, но уже было и несколько посетителей. Поздоровавшись с крестником, капитан спросил, найдутся ли у него лошади. Дубль-Эпе отвечал, что шесть всегда есть. Они прошли завтракать в особую комнату, где к ним вскоре присоединился и сам Дубль-Эпе. Капитан по обыкновению приступил к делу только тогда, когда кончил свой завтрак.

— Ну, что же ты сказал этому дуралею, за которым шел сегодня, дружище Клер-де-Люнь? — спросил он.

— Ничего, капитан, только порылся у него в кармане и вот что нашел.

Он подал письмо и сверток. Письмо было адресовано графине дю Люк, улица Серизе. Капитан распечатал и прочел следующее:

Графиня, ваш муж, граф дю Люк, забыл у меня сегодня ночью прилагаемую вещь; мне она не нужна, а вам, может быть, интересно будет ее видеть. Очень рада случаю выразить вам при этом, графиня, мое глубокое уважение к вашим высоким добродетелям, не оцененным, вероятно, как должно, вашим мужем. Будьте уверены, что я каждый раз буду возвращать вам все, что граф станет забывать у меня.

— Подписи нет; значит, и не надо, — сказал капитан. — Славно! Не правда ли, Дубль-Эпе?

— Это только женщина могла придумать, — отвечал молодой человек.

— Да, крестник. Ох, эти атласные змеи! Как хорошо бывает иногда их раздавить!

Он развернул пакет: в бумаге был завернут небольшой круглый шагреневый футляр. Капитан открыл; там был медальон.

— Morbleu! — вскричал он, стукнув кулаком по столу. — Я почти подозревал это. Тварь ядовитее, чем я думал!

— Что это такое? — полюбопытствовали его собеседники.

— Посмотрите! — он показал им медальон.

— Графиня дю Люк! — воскликнули они.

— Славную ты мне оказал услугу, Клер-де-Люнь! — произнес капитан. — Долго я ее буду помнить. А, мадмуазель де Сент-Ирем! Наконец вы мне попались! Ну, теперь я с вами разделаюсь.

Никогда товарищ и крестник не видели его таким рассерженным.

— Так лошади готовы, господа? — осведомился он, сунув в карман футляр и письмо. — Пойдемте скорее, нам ведь далеко!

Дубль-Эпе молча вышел распорядиться.

— Morbleu! — прибавил капитан, все больше выходя из себя. — Я убью эту тварь, или… Клер-де-Люнь, — обратился он к нему, помолчав с минуту, — ты ведь не откажешься мне повиноваться?

— Все исполню, что прикажете, капитан.

— Много тебе нужно времени, чтоб набрать человек восемь твоих шалопаев?

— Не больше получаса, капитан.

— Так беги! Чтоб шестеро были самые ловкие; пусть они идут к заставе Сент-Оноре, но спрятав оружие, под видом мирных буржуа, понимаешь? А потом вернись сюда; ты мне нужен. Иди же скорей!

Клер-де-Люнь бросился бежать сломя голову, а капитан стал быстро ходить взад и вперед по комнате, сжимая кулаки и хмуря брови.

— Ах! — вскричал он вдруг. — Позабыл самое спешное. Вот еще час потеряем. Где теперь найти Клер-де-Люня?

— Я здесь, капитан! — отвечал, входя, запыхавшийся tire—laine. — Все готово. Я, кроме того, велел Макромбишу следить за графом де Сент-Иремом и его сестрой. Может быть, вы не одобрите это, капитан?

— О, ты великий человек, Клер-де-Люнь! Вошедший Дубль-Эпе сказал, что лошади готовы.

— Крестник, — спросил Ватан, — у тебя, кажется, есть домик где-то в окрестностях Парижа?

— Да, крестный, мы даже были там с вами раза два.

— Может быть, но я совершенно позабыл, где это.

— На берегу Сены, недалеко от Рюэля. Вы знаете, я ужасно люблю рыбную ловлю, и нарочно устроил этот домик, чтоб бывать там одному. Это совершенно глухое место; только я могу не бояться жить там. Днем, при открытых дверях и окнах, можно зарезать человека — и никто не узнает.

— Так, по совести, детки, могу я на вас положиться?

— Мы душой и телом ваши, — заверили оба.

— Можно мне сейчас же ехать в твой домик, Дубль-Эпе? Найдется там, что есть и пить?

— Пить найдется, а еду надо взять с собой.

— Так захвати, крестник.

— Надолго мы едем, крестный? На сколько времени взять провизии?