Тунгусская соната ночного пришельца

- Ты смотри, спасители явились. Авось перед вами еще и на колени стать. Все, с меня предостаточно, я иду спать. - Прохор, видишь, разговор у нас не получился. Давайте будем расходиться по домовкам. И друзья стали собираться. Выйдя на улицу, они как по команде, устремили свой взгляд в небо. Но оно было чистым, сияли звезды. Казалось, что они находятся прямо у изголовья. - Ну, Прохор, не гневайся на нас, оставайся с Богом, нам пора. - Может вас…, а вообще-то ступайте сами. Ему не хотелось возвращаться в избу, и Прохор присел на уступ. Он долго смотрел в ту, неизвестную даль, которая находилась перед его взором. «Странно устроен этот мир. Вот живем мы здесь и ничего не ведаем. А ведь, где-то там далеко, живут, наверное, тоже люди, такие как мы. И самое интересное, что мы не знаем друг друга. Обидно, но может быть так и надо. Ведь в чужой двор без разрешения хозяев не войдешь. Но как бы там ни было, а жить то нужно дальше. Ведь мы рождены для жизни. Да я то ни о чем и не сожалею», - думал Прохор. Из окна проворчала Марфа: - Спаситель, ты где? - Марфа, ты прервала мои думы. - Выдумщик, ступай в избу. Завтра-то рано вставать. Прохор молча вошел в избу, посмотрел на спящих дочерей, на ту серость, которая присутствовала в его избе. Им овладела тоска. В объятиях с ней он и уснул. Ему снился Емельян с Шаманом. Они плыли в лодке по небесам. От этой лодки исходил яркий свет, и Прохор молил их взять его с собой. Но они зов его не слышали. Их словно течением уносило все дальше и дальше в ту небесную гладь, на которую совсем недавно смотрел Прохор. В ту ночь ни Федор, ни Евстигней долго не могли уснуть. Их одолевали все те же мысли. И все же наступило утро, пришел следующий день, обыденный день, который, судя по всему, ничего нового не принесет для жителей Бодайбо.