Тупик, или Праздник Святого Габриэля

Капитан бросил трубку и вылетел из комнаты. Не найдя полковника, он бросился прямо к начальнику полигона, генералу Нортону. Пока он мчался по длинным коридорам, то и дело предъявляя пропуск многочисленным постам, в душе его боролись два чувства, вернее, не боролись, а сосуществовали, ибо ответственность за допущенную ошибку в проведении эксперимента и нарушение, хотя и не умышленное, инструкции для капитана Хамберга играла куда меньшую роль, чем радость и ликование по случаю совершенно неожиданного расширения границ эксперимента. Буквально пять минут назад он сожалел, что командование не решается поставить широкомасштабный эксперимент на открытой местности, и вот счастливая случайность сама решила эту проблему. А ответственность… Что ж, капитан Хамберг никогда не скрывался от ответственности, и если нужно, он ответит по всей строгости воинского устава. Но как бы строго наказание не было, оно не идёт ни в какое сравнение с тем чувством восторга, которое капитан испытывал при своём стремительном продвижении по полуосвещённым коридорам военного полигона.

Генерал Нортон, только что закончивший свой утренний кофе, был несказанно удивлён, когда к нему в кабинет, отбиваясь от адъютанта, влетел капитан Хамберг с горящими от возбуждения глазами.

— Что вы себе позволяете, капитан? — загремел генерал Нортон, вставая во весь свой гигантский рост. — Извольте сейчас же объясниться!

Адъютант, поняв, что на этом его обязанности заканчиваются, бесшумно исчез.

— Господин генерал! Случилось… — задыхаясь, начал капитан.

— Что, что случилось? Возьмите себя в руки, капитан!

— Случилось непредвиденное, — капитан Хамберг несколько успокоился и отвечал теперь чётко и быстро. — Во время проведения последнего эксперимента по невыясненным пока причинам отказала защита.

— Что?! — взревел генерал Нортон и побагровел.

— Отказала защита, сэр, — окончательно успокоившись, повторил капитан. — Я готов нести полную ответственность за это недоразумение. Но, — капитан на мгновение запнулся, а потом продолжал с обычной своей уверенностью: — Я считаю, что более удачной случайности трудно себе и представить.

— Вы что, спятили?! — генерал с грохотом вывалился из-за своего стола и подошёл вплотную к капитану. — Вы представляете себе, что всех нас за это к стенке поставят? А вас уж точно, это я вам обещаю. Не дай Бог, если найдут хоть один труп! Не дай Бог!..

Потомственный военный, дослужившийся до генеральского чина уже в преклонном возрасте, генерал Нортон пуще всего на свете боялся ослушаться шефов из военного министерства и считал, что дисциплина в армии — превыше всего. Не обладая глубоким умом, он отличался исключительной исполнительностью, и сейчас, когда в его хозяйстве произошло столь вопиющее нарушение дисциплины, — а любое деяние, не санкционированное «сверху», генерал относил именно к разряду нарушения дисциплины, — он впал в ярость. Он шипел и плевался, вращая бесцветными глазами, обещал собственноручно вздёрнуть капитана на первом попавшемся суку и проклинал тот день, когда чёрт дёрнул его взяться за руководство этим полигоном.

— Оповестить всех! — крикнул он наконец, когда первая волна растерянности и гнева схлынула. — Вызвать ко мне…

Но вызывать никого не пришлось. Дверь внезапно отворилась, и в кабинет по очереди вошли все, кто прямо или косвенно отвечал за проведение экспериментов и обработку получаемой информации. Видимо, весть о происшедшем ЧП облетела уже весь полигон.

— Отлично, — произнёс генерал, останавливаясь у своего стола. — Значит, все уже в курсе событий. Что ж, проведём внеочередное совещание. Господин полковник, я вас слушаю.

Полковник, тот самый, который не был ни пацифистом, ни фашистом, вышел вперёд.

— Господин генерал, сегодня утром, в одиннадцать ноль-ноль, — начал он, — был проведён очередной эксперимент. Установка «ТТТ» была выведена на рабочий режим и в течение тридцати секунд излучала Т-лучи средней мощности. Строго следуя инструкции, дежурный офицер провёл цикл подготовительных работ в полном объёме, и в его добросовестности у меня нет причин сомневаться.

— Кто был сегодня дежурным офицером? — спросил генерал.

— Капитан Хамберг, — ответил полковник.

— Та-ак, — протянул генерал и обжёг капитана гневным взглядом, — Продолжайте, господин полковник.

— Сержант, производивший пуск установки с Центрального Пульта, в точности выполнял команды дежурного офицера. И именно потому, что показания приборов на Центральном Пульте свидетельствовали о нормальном ходе подготовительного цикла, пуск был произведён вовремя и без каких-либо осложнений. Все показания приборов зарегистрированы. Согласно записям регистрации защита была включена. Я проверял лично.

— Включена? — переспросил генерал. — Вот как? В чём же тогда проблема?

— Одну минуту, сэр, — продолжал полковник. — Весь ход эксперимента и его результаты обрабатываются в вычислительном центре. Так вот, при поверке дежурным оператором записей о ходе эксперимента он обнаружил, что защита включена не была.