Тупое орудие

– Да, я это вижу. Но если бы ты убил Эрни, потребовалось бы немало мужества, чтобы подарить полиции орудие убийства.

– Действительно, – согласился он. – Я бы заикался от страха. Кроме того, в этом нет смысла. Чего ради я бы стал это делать?

– А как же чрезмерная самоуверенность убийцы? – сказала Салли. – Это хорошо известная черта преступного сознания, верно, суперинтендант?

– Вы изучали этот предмет, мисс Дру, – уклончиво сказал он.

– Разумеется, изучала. Но на мой взгляд, Невил не страдает такой самоуверенностью. Если угодно, вы можете сказать, что в этом заключена дьявольская хитрость, но и на это есть выражение. Нет причины подозревать пресс-папье больше, чем другие предметы в «Грейстоунз». Зачем бы иначе он выставил его вам на обозрение?

– Извращенное чувство юмора, – пояснил Невил. – Прихотливость ума убийцы. Скоро я сам начну думать, что я виновен. Только подумать, убить человека ради его миллионов! Нет, под этим я не подпишусь: примитивное решение столь изысканной задачи.

– И все же несомненный факт, что к моменту смерти вашего дяди ваше финансовое положение было весьма сомнительно? – спросил Ханнасайд.

Норт, который до сих пор молча стоял за стулом жены, вмешался и обычным своим ровным тоном заметил:

– Этот вопрос, суперинтендант, – вы не должны были задавать мистеру Флетчеру публично.

Невил моргнул:

– Ну не прелесть ли Джон? А я еще думал, он меня недолюбливает!

Ханнасайд откликнулся достаточно резко:

– Совершенно верно, мистер Норт. Но так как в начале этого разговора я прямо сказал, что хочу побеседовать с ним без свидетелей, а он не позволил мисс Дру уйти, вы, вероятно, согласитесь, что чрезмерная деликатность с моей стороны была бы излишней. Тем не менее я и сейчас готов поговорить с мистером Флетчером наедине, если он этого желает.

– Но я не желаю, не желаю! – сказал Невил. – Если я окажусь с вами наедине, я буду дрожать от страха. Кроме того, мисс Дру выступает как мой адвокат. Да я не осмелюсь раскрыть рот, если ее не будет рядом, чтобы корректировать мои безответственные высказывания.

– Тогда, быть может, вы подтвердите, что в момент смерти вашего дяди вы, в том что касается финансов, находились в неловком положении?

– Да нет! – неуверенно ответил Невил. – Ничего неловкого в моем положении не было.

– Неужели! И вы готовы заявить, что у вас еще были средства в банке?

– Не думаю! – сказал Невил. – К концу квартала там ничего не остается.

– А не сильно ли вы превысили кредит в банке?

– Понятия не имею. А что, сильно?

– Вы ведете себя несолидно, мистер Флетчер. Разве 14-то числа вы не получили из банка извещение о размерах вашей задолженности?

– А, значит, я угадал, это было извещение; – сказал Невил. – Обычно их и шлют. Но учтите: не всегда. Однажды банк прислал мне письмо о каких-то моих ценных бумагах, и это привело к осложнениям, потому что на конверте всегда стоит название банка. И когда я его вижу, я всегда бросаю письмо в корзину. А вы что бы сделали на моем месте?

– ВЫ предлагаете мне поверить, что вы не распечатывали письма из банка?

– Ну, для вас будет проще, если вы действительно мне поверите, – с очаровательной улыбкой сказал Невил.

Малость ошеломленный Ханнасайд нашел в себе силы спросить:

– Значит, вы не обращались к вашему дяде с просьбой погасить вашу задолженность?

– Ну, нет!

– Но, вероятно, вы знали, что это было бы бесполезно?

– Это не было бы бесполезно, – возразил Невил.

– Ваш дядя не предупреждал вас, что не несет ответственности за ваши долги?

Невил подумал.

– Не припоминаю. Но я точно помню, что он был чрезвычайно раздосадован моим приключением в Будапеште. Это касалось одной русской женщины, и я не хотел вмешательства Эрни. Но у него была куча худосочных идей о чести фамилии, будто нет позора хуже тюрьмы, и он против моей воли выкупил меня. И он не хотел, чтобы здесь, в Англии, я пошел под суд. Я всегда считал, что объявить себя банкротом значит избавиться от массы неприятностей, но Эрни не разделял моего мнения. Тем не менее я не хочу говорить об усопшем дурно и полагаю, что он не желал мне зла.

– Неоплаченные счета не беспокоят вас, мистер Флетчер?

– О нет! Всегда можно бежать из страны, – ответил Невил со своей обычной, сонной улыбкой.

Ханнасайд испытующе взглянул на него:

– Ясно. Новая точка зрения.

– Да? Понятия не имел, – простодушно ответил Невил.

Хелен, которая все время сидела, в изнеможении откинувшись на спинку стула, неожиданно заговорила:

– Но я не представляю себе, что это может быть Невил. Это совершенно не похоже на него, и вообще, как он мог это сделать за то время?

– Я подглядывал за тобой через перила, милая, – объяснил Невил. – Если вы считаете, что Хелен была в кабинете в 22. 00, а мой дорогой друг Малахия – в 22. 05, то мне крупно везло, не так ли? Что скажете, суперинтендант?

– Я скажу, – ответил Ханнасайд, – что вам следует хорошенько задуматься над своим положением, мистер Флетчер.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

– По-вашему, что он хотел сказать? – спросил Невил, когда провожавший суперинтенданта Ханнасайда Бейкер закрыл за собою дверь.