Туполев

Вообще, авиационная тема активно присутствует в названиях тверских улиц: есть здесь и улица Летного Поля, и улица Нестерова, и Жуковского, и Осипенко, и — рядом — Серова, и Академика Туполева… Правда, улица Туполева находится за Волгой, в Затверечье, где и сам Туполев бывал нечасто, а вот одноэтажный деревянный «домик Врасского», где жил Туполев-гимназист, «за ветхостью» был разобран совсем недавно, в 1980-е годы.

Студенчество

Осенью 1908 года Андрей Николаевич Туполев успешно сдал в Москве экзамены сразу в два учебных заведения: Императорское Московское техническое училище (ИМТУ) и Институт инженеров путей сообщения. Пройдя по конкурсу и в тот, и в другой, он выбрал ИМТУ.

В «экзаменационном списке» поступивших в Императорское техническое училище в 1908 году указаны оценки, по пятибалльной системе, полученные Андреем Туполевым на «вступительном собеседовании». По русскому языку — 4, по алгебре — 5, по геометрии — 5, по тригонометрии — 5, по физике — 3. Не должно удивлять, что по своей любимой в гимназии физике Туполев получил посредственную оценку. Даже сегодня элементарную физику можно назвать точной наукой лишь с некоторой степенью условности: подходы к решению «задачек» и оценки в известной степени субъективны и диктуются той или иной научной школой. Ну а сто лет назад все было еще менее устоявшимся.

Уже тогда в ИМТУ закладывалась система обучения, с блеском реализованная в советские времена. Вновь поступивший студент в течение первых трех лет должен был сдать все требуемые экзамены и зачеты — иначе следовало автоматическое безжалостное исключение. По выражению профессора МВТУ Олега Ивановича Стеклова, это походило на старый жестокий отбор щенков, когда тех кидали в прорубь: сумеет выбраться — есть силы, будет жить.

В начале XX века, когда не было еще ни советской системы, ни порожденной ею великой техники, обстановка в училище была гораздо демократичнее, но тем не менее требовала от вновь поступивших значительных усилий, труда и терпения.

«В техническом училище в первый год я занимался очень старательно, — вспоминал позднее А. Н. Туполев. — Мы в это время жили вместе с братом Николаем, который кончал математический факультет Московского университета. Мы с ним были дружны. Когда уехал мой брат, я остался один в комнате, за которую мы платили пять рублей. Те небольшие деньги, которые были у меня, понемногу вышли. А тогда порядок был такой, что снимающий комнату получает утром свой самовар, а все остальное должен иметь свое. Когда у меня кончились деньги, мне было стыдно, что хозяйка будет уносить пустой чайник без чая, и поэтому последние заварки я из чайника вынимал и понемногу туда добавлял, чтобы было видно, что я что-то такое пью. Ну потом уже стало совсем плохо. И я решил, что я свое плохонькое пальто заложу в ломбард. Свернув его потихоньку от хозяйки, я ушел искать, где находится ломбард. Но мне казалось, что вся Москва смотрит на меня, как я иду, держа под мышкой свое плохонькое пальто. Я так и не решился дойти до ломбарда и вернулся голодный. К счастью, я тут же, может, в этот день или на следующий, получил из дома три рубля»[6].

В декабре 1909 года Андрей Туполев начал заниматься в подсекции воздухоплавания, организованной к XII съезду естествоиспытателей, где председательствовал H. E. Жуковский.

«На эту выставку авиационную, тогда она называлась воздухоплавания, собрали все, что было только в России: летающие змеи, воздушные шары, планеры, — вспоминал А. Н. Туполев. — Когда я пришел на выставку, я стал помогать поднимать какой-то планер, тут я познакомился с молодым ученым, который и познакомил меня с Николаем Егоровичем Жуковским. Вот с этого и началась моя жизнь в авиации»[7].

Несколько более развернутое воспоминание Туполева об этом историческом моменте приводит Л. Л. Кербер в своей книге «Туполев»:

«Попал я впервые в поле зрения H. E. Жуковского довольно любопытным образом. Я учился на первом курсе. Особо глубокого интереса к воздухоплаванию не имел, хотя оно и привлекало меня своей новизной. Как-то в училище организовали выставку воздухоплавания. Я туда однажды пошел. Вижу, подтягивают канатом какой-то планер. Я стал помогать и оказался рядом с Делоне, который был учеником H. E. Жуковского, а впоследствии стал известным математиком. Он тут же познакомил меня с Николаем Егоровичем. Вот так, взявшись за трос, я и прирос к этому делу».