Туранская княжна, или Сказка для больших девочек №2

Веселое было время. Меня, честно говоря, раза два чуть не вышибли. За «хулиганское поведение, недостойное девочки из хорошей семьи», как сурово припечатала сударыня Шумская, когда в очередной раз вызывала отца для того, чтобы он провел со мной «воспитательные мероприятия». Он провел. Громко кричал и ругался. Слышала вся Школа, видеть, правда, не видела. А мы сидели с ним, обнявшись, в пустом классе, и он гладил меня по голове. Мне тогда десять лет стукнуло. Он потом шепотом объяснил мне, что я должна научиться владеть своим Даром, держать его под контролем, иначе много бед могу натворить. Помнится, мне так стыдно было! И за веревочку, натянутую на лестнице. И за ведро с побелкой перед дверью. Конечно, вязали-ставили мальчишки, но глаза-то адептам отводила я. И ведь не только ровесникам, старшекурсники тоже попадались. Наверное, с этого момента директриса ко мне приглядываться и начала.

И вообще, у меня почему-то тогда сложилось впечатление, что они с отцом и раньше были знакомы. Что-то мимолетное во взглядах, какие-то полунамеки, неловкие паузы, вздохи. Я даже сначала заревновала. Но нет, это было скорее, похоже, будто они вынуждены хранить общую тайну. Не постыдную, но горькую для обоих. Я это поняла, когда стояла, опустив голову перед куратором факультета сударыней Ланской. Мы только что с ребятами похоронили щенка, объевшегося горьтравой, а до того в глубокой тайне проживавшего под моей кроватью, невзирая на строжайший запрет. А я не могла объяснить кураторше свою ночную отлучку из комнаты. И именно взгляды моих подельников приподняли для меня завесу над отношениями отца и нашей директрисы. Что-то эти двое знали, что-то неведомое мне. Сто против одного, что-то о моей маме. Я ведь столько раз спрашивала о ней отца. И все, чего добилась, это «твоя мама была самой лучшей, а лучших Создатель забирает первыми». Он не женился больше, хотя мне был всего год, когда ее не стало. Честно говоря, я так и не отважилась спросить сударыню Шумскую о ней. Хотя директриса по-любому должна была ее знать. Мне ведь магический Дар достался от мамы, не от отца. Может, они учились вместе, или жили в одной комнате, или. … Нет, какой смысл гадать, если я никогда не решусь спросить у нее…

Так вот, возвращаясь к тому дню, повторюсь: я была зла, просто жуть, как зла. Ну, подумаешь, они – графини. Я, между прочем, тоже не под забором найденная. Как-никак, баронесса. И пусть отец у меня Главный королевский лесничий, но свое баронство честным трудом заслужил, а не задарма ему от рожденья досталось.

Но ведь главная-то интрига в чем?! Через неделю на этом треклятом балу должен будет появиться наш королевич, наследник Тарантского престола. Впервые по возвращению с учебы в Окменском университете. Девчонки только об этом и твердили. Не могу сказать, что как-то уж очень хотела полюбоваться на этого Валерьяна, но видимо, ажиотаж, как паника, заразен. Черт знает, что! По кой он мне сдался, этот великовозрастный оболтус?! Нет, дело тут не в нем. А в патронессе Ганевской, выдавшей мне такое унизительное задание. Значит, все будут веселиться, заводить интрижки, флиртовать и кокетничать, а я, как проклятая, буду все это в шаре наблюдать?! Что я, рыжая, что ли? Хотя…. Какая же еще?!

На седьмом курсе Школы нам рассказали, что такое телепортация. Каждому предложили выбрать хорошо знакомое место для первого перемещения, единственным запретом стал родной дом. И я тут же вспомнила про чудесное озеро в ближнем к столице лесу, отец часто привозил меня сюда в детстве. Здесь недалеко находился охотничий домик его величества, но король редко пользовался им, поэтому я не боялась нежелательных встреч. Это место так и осталось моим любимым. А, что касается, телепортации, то безошибочно перемещаться научились только все двенадцать «вояк» да мои одногруппники. Короче, одни мальчишки и неизменная я.

И вот в таком паршивом настроении сидела я на берегу лесного озера, куда телепортировалась сразу же после разговора с начальницей. Повезло, что «хорошую новость» она сообщила мне прямо перед обедом и, выскочив на улицу, я из соседней же подворотни ушла порталом подальше от искушения высказать ей все, что думаю на этот счет. Немного согревало сердце и тешило самолюбие, что я все-таки оставила в коридоре исчезающую серную пентаграмму-вонючку. Так ей и надо. А что? Пусть потом докажет, что это моих рук дело. Уж что-что, а следы после себя я давно научилась заметать.

Итак, я сидела на берегу, созерцая спокойную водную гладь, и пыталась смириться с неизбежным. Получалось не очень. Я рассеянно разгладила складки на форменном сером платье, и тут же представила: как разрядятся эти пустоголовые куклы, собираясь на бал, аж, дыханье от злости перехватило. Я придумала уже с полдюжины планов мести, когда кусты слева от меня закачались, и на берег вышли двое. Молодые парни, русоволосые, довольно высокие, в дорожных коричневых костюмах, плечистые, крепко сбитые, нашей, тарантской породы, разные и в то же время чем-то неуловимо похожие. Очень даже ничего, симпатичные, в моем вкусе.