Турецкие диалоги. Мировая политика как она есть – без толерантности и цензуры

Евгений Сатановский: Да, время-то покажет. Хорошее название у передачи на российском телевидении, которое в данном случае пригодилось и нам с вами в обсуждении. А не очень понятно при этом, почему всё-таки мы пустили Турцию в этот, с позволения сказать – я всерьёз к нему не могу отнестись, – «мирный процесс» переговоров с украинской администрацией. Зачем это было – не может понять никто. Чем это окончится для тех, кто принимал в российском руководстве соответствующие решения по этому поводу – тоже не может понять никто.

Потому что, скажем так, тот имиджевый уровень потерь, который наше руководство от этого получило, невосполним абсолютно ничем. Зрелище диалога Арахамии с Мединским или Кулебы с Лавровым вызвало оторопь даже у такого вроде бы неполитического человека, как Кадыров, который сгоряча сказал, что он Киев будет брать…

В данном случае я не очень уверен, что те аргументы, которые висели у начальства в районе ушной раковины насчёт того, что вообще требуется что-либо делать, переговариваясь с украинской командой, которая теоретически должна быть денацифицирована и демилитаризована, имеют хоть какое-то отношение к действительности. И тем более те аргументы, которые привели сначала Лаврова в Анталью, а потом Мединского – в Стамбул. С Гитлером же не вели переговоров, когда шла война… Минусов от этого – колоссально много.

При всём том, что сегодня попытка разобраться, откуда взялся на переговорах Абрамович, ещё и навевает воспоминания о 90-х и о Березовском, как заместителе секретаря Совета безопасности, и о том, как в своё время в Первой чеченской войне олигархи играли роль, а во Второй чеченской войне пытались играть какую-то роль. Ещё и к тому же подзарабатывая на этом… Ну просто, когда вы видите Романа Аркадьевича Абрамовича, ласково улыбающегося за кадром, никаких других воспоминаний не возникает. Воспоминания же эти – прегрустны.

Мы ещё увидим, сможет ли Турция освоить то пространство, которое начала осваивать. Аппетиты – глобальные, кадры – хорошие, стратегия – великолепная, многофакторная, гибкая, очень толковая. С экономикой, ну, может, у неё в каких-то аспектах – плохо, а в каких-то – и вполне хорошо, и похоже, что получше, чем у нас.

Вот с чем у неё точно получше, чем у нас, так это с пониманием того, что она хочет, и с умением продвигать то, что она хочет, а не реагировать на ситуацию, зачастую, как представляется, абсолютно случайным образом. Поправьте меня, если я – неправ…

Иван Стародубцев: Что тут добавить? Мы действительно увидим то, насколько Турция способна претворить в жизнь то, что замыслила, причём уже в обозримой перспективе. По поводу же турецкого посредничества на Украине хочу ещё раз повторить свою мысль, что это не Турция «вломилась» в переговорную комнату в Беларуси, где тихонько разговаривали между собой делегации России и Украины. Это мы, как российская делегация, сами приехали на её площадку, вполне официально сославшись на то, что «в другие места украинцы отказываются ехать».

Даже в одной этой отсылке – отсутствие уверенности в себе стороны, побеждающей в конфликте. Место встречи, время встречи диктуются побеждающей стороной. И даже если это была неосторожная фраза, оброненная высокопоставленным российским бюрократом, которая ничего под собой не несла или несла под собой нечто совершенно другое, она сама по себе представляет положение вещей в совершенно особом и уж точно не слишком приятном для России свете.

Глава 4 Россия Путина и Турция Эрдогана

Евгений Сатановский: Связи между нашими странами до крайности серьёзные. Всё переплетено. Тут точно: «от любви до ненависти – один шаг». Несколько столетий наши страны воевали. Весь юг нашей европейской части России – это бывшая Турция, кроме тех территорий, которые – бывшая Персия. Поэтому, когда во Вторую Карабахскую войну Реджеп Тайип Эрдоган открывал эту военную кампанию вместе с Ильхамом Алиевым, он к себе домой пришёл – на территорию Оттоманской Порты.

Когда гуляешь по сегодняшнему Баку, то видишь памятник в ознаменование того, что в конце Первой Мировой войны город был занят турецкими войсками. Короткое время, пока их Красная армия оттуда не выбила. Для турецкой армии, турецкой политической элиты, мы пришли туда, где ступила нога турецкого солдата. Сегодня они туда вернулись. Это для нас эти земли – бывшая Российская Империя, бывший Советский Союз, постсоветское пространство.

Вот мы и трёмся боками… Одна старая империя – мы – бывшая сверхдержава, которая вот уже 30 лет, как сверхдержавой быть прекратила, благодаря избыточной активности нашего политического руководства – последнего генерального секретаря Советского Союза и первого президента России. Ну что с этим теперь делать? Выживать.