Туристы

– Меня зовут мадам Чичероне, – заговорила хозяйка. – Но пусть тебя не обманывает звание, которым я титулуюсь. Я никогда не была замужем, а всего лишь состарилась. Скажи мне, сударыня, фрекен Бие из Норвегии, ты куришь? – Мадам прикурила свою сигару от увесистой зажигалки в форме кубика. – Нет? А вот я да. По пачке «Флёр де Саванн» в день. Названием они напоминают цветы, но вот запах от них далеко не цветочный. Почему сигарам дали такое название, ума не приложу. Но с другой стороны, духи моей матушки имели божественный аромат, а назывались «Флёр де табак». Так что понимай как знаешь! Кроме того, я каждый день на ночь выпиваю рюмку крепкого спиртного с сельтерской или две, когда есть особенный случай, и собираюсь продолжать так до самой смерти, каковая, если смотреть правде в глаза, очевидно, не заставит себя долго ждать. Хотя кто знает? Я и сама не ожидала, что проживу дольше восьмидесяти, иначе не заключила бы пари на эту тему с моим старым другом Артюром Бертраном. Впрочем, это все равно уже не имеет значения, голова у него еще и тогда-то, мягко говоря, начала сдавать, а если называть вещи своими именами, то, можно сказать, начиналось старческое слабоумие. Так вот, с тех пор я, как видишь, дожила чуть ли не до девяноста, а Артюр лежит в земле, его похоронили на кладбище Пер-Лашез, где покоятся сплошь разные знаменитости. А для себя у меня заготовлен пятачок на Монмартрском кладбище, там на холме самое романтичное место. И не надо делать такое грустное лицо, все мои друзья умерли, так что остается только вернуться к моим цветам саванны, и я стою на том, чтобы непременно выкуривать пачку каждый день, потому что к старости у человека остается все меньше и меньше радостей, зато всякая радость доставляет тем больше удовольствия. Я еще помню то время, когда только начали печатать на сигаретных пачках предостережения. Не скажу, когда точно это было, зато хорошо помню свою реакцию. Я курила с тринадцати лет, иными словами – курильщица с семидесятитрехлетним стажем, так что, если считать, что я в среднем выкуривала пачку в день, получается, что выкурила пятьдесят тысяч «житан», «голуаз» и «флёр-де-саванн», а вон, до сих пор все смолю и, глянь-ка, все еще жива. Здоровья у меня нет. Сил тоже. Но вот живуча!

Мадам Чичероне стряхнула пепел в пустой горб фарфорового верблюда. Затем достала листок из тумбочки под телевизором.

– Итак, начнем! – сказала она, надевая очки. – Мой первый вопрос: с какой такой стати ты решила наняться на работу к старухе? Надеюсь, это же не мечта твоей жизни!

– Я приехала как помощница au pair,чтобы учиться и отрабатывать за свое проживание, но у меня не получилось.

– Вот оно что! Что же вышло? Тебе попались такие уж хулиганистые ребятишки?

Юлианна помотала головой:

– Мальчик был как мальчик, совсем неплохой. Но я как-то не смогла приспособиться к этой работе.

– Ты приехала во Францию для того, чтобы работать няней?

– Нет, я приехала для того, чтобы учиться.

– Ну, вот видишь! У тебя на уме был французский язык, а не какой-то там мальчик! В общем-то, это вполне можно понять. Возня с ребенком иногда кажется неблагодарным занятием, особенно если ребенок не твой. Эта работа не дает немедленной отдачи. Что до меня самой, я бы никогда не стала встревать в такое дело.

Мадам отложила ручку. Кубик воспламенился с таким треском, словно взорвалась петарда.

– Вообще-то главная проблема была в его матери, – сказала Юлианна. – По-моему, ей хотелось поскорей от меня избавиться.

– Очень похоже, что к этому все шло. Нянька должна быть приходящей, и незачем делать из нее члена семьи, который живет в доме. Одно дело – нанять человека, и совсем другое – поселить его у себя. Потому-то я так подробно тебя и расспрашиваю. Я должна убедиться, что ты не будешь играть у меня на нервах, которые и без того достаточно расстроены. Это напомнило мне одну из моих пациенток. Как-то она звонит мне, потому что ей вдруг показалось, что ее муж – это какой-то незнакомец, который без спросу вселился к ней в дом, а теперь хочет избавиться от нее любыми средствами. Я ответила ей, что этот незнакомец несомненно ее муж. Если бы не так, он не захотел бы оставаться с ней в одном доме.

– Ваша пациентка?