Туристы. О путешествиях во времени

— Если Траурихлиген насыплется на тебя — скажешь, что откинул этот кожух, — говорил Репейник, открыв блестящий корпус трансхрона с помощью тонкой отвёртки. — И нажал вот сюда! — он показал пальцем на круглую красную кнопку с подписью «REflip». — Это и есть кнопка обратного проброса! Зачем нажал? А потому что поймал его! — костлявый палец Репейника упёрся в лоб Сенцова. — Усёк, Турист?

— А можно, он сам, без меня поедет? — уныло спросил Максим, тоже глазея на носки своих башмаков, покрытые болотной грязюкой. — А я домой поеду?

— Успеешь домой! — запретила Звонящая. — Всё, отставить разговоры! Старлей, двигай, к Туристу, Турист, хватай его за шиворот!

— Пополз… — пробормотал Сенцов, отклеился от табуретки и медленно потянулся к грустному Максиму. Как только Константин встал — на его освободившееся место тот час же прыгнул Красный.

— Устроился? — поспешил прокомментировать Бисмарк. — Наседка!

— Да я весь день стоял! — обиделся Красный и потянулся к тарелке за пирожком. — И вообще, это — мой дом!

— Да, вот, зачем я, собственно, приехал! — воскликнул Репейник и схватил ещё один пирожок — последний, который так и не достался Красному.

— Чёрт! — фыркнул на табуретке Красный, а Репейник, невозмутимо жуя, продолжал:

— Вы спрашивали меня про медальон! Так вот, во-первых, я нашёл траурихлигеновского «жука» — только что! Прикиньте: мой игрек-комп закончил самосканирование и выдал инфу: «жук»! А во-вторых, я изучил все записи про «брахмаширас» и конструкцию медальона, и сделал такой вывод: медальон — это деталь «брахмашираса»!

— Да, ну! — не поверила Звонящая.

— Ага, деталь! — настоял Репейник и доел пирожок. — Эта штука и создаёт те лучи, которыми плюётся «брахмаширас»!

— Ты это только сейчас понял? — осведомилась Звонящая.

— Ага, пока мылся! — сообщил Репейник. — Ум искателя никогда не дремлет! Если бы этот медальон побыл у меня чуточку подольше, — с сожалением протянул он. — Я бы разобрался, из чего он сделан и каким образом генерирует лучи!

— А туриста пробрасывать будем? — спросил Красный. — Или я зря учил его быть подсыльным?

— Будем, будем! — закивал Репейник, осматривая комнату в поисках съестного для себя. — Только придётся выполнить ещё одну миссию: спилить с Траурихлигена медальон и принести мне!

— Как будто бы это так просто! — угрюмым голосом пробурчал скисший Сенцов, который и так не хотел переться в пасть Траурихлигену, а медальон у него забрать — это вообще невозможно, разве что, снять с трупа… А трупом на этот раз будет сам Сенцов…

— Молодец, отлично играешь роль пленника! — похвалил Сенцова Репейник. — Всё, братья, вы полностью готовы к пробросу! Счастливо!

Глава 201 Работа подсыльного

Эрих Траурихлиген стоял у окна и молча, задумчиво смотрел на улицу — на руины дома, который разбомбили вчера. Серо-чёрные, мёртвые, неподвижные — их вид не навевал ни единой доброй мысли — наоборот, скатывал к тяжкой липкой депрессии. Только Эриху Траурихлигену было наплевать и на руины, и на депрессию, потому что завтра ослик Гитлер уйдёт в землю, щекастый Гиммлер отправится к Одину, Геринг — на свиноферму, а Геббельс — в зоопарк, к другим мартышкам. Вооружение готово, «брахмаширас» получил апгрейд, коридор переброса налажен. Завтра Эрих Траурихлиген пробросит в Берлин свои войска и — всё, сразу победит…

Кто-то робко, словно бы поскрёбся, постучал в дверь, и Траурихлиген резко отвернулся от окна.

— Заходи, Шульц! — разрешил он, поняв, что там, в коридоре, ползает его адъютант. — Заходи, не бойся!.. Уходи — не плачь… — шёпотом добавил Эрих Траурихлиген, отойдя от окна к столу.

Шульц приоткрыл тяжёлую дверь и протиснулся в образовавшуюся щель. Просеменив по паркету, что устилал кабинетный пол, он встал напротив Траурихлигена, поднял подхалимские глазки и осведомился:

— Чего изволите, ваша светлость?

— Присядь, Шульц! — миролюбиво произнёс Траурихлиген, показав на тот из офисных стульев, который оказался ближе всех к столу.

Шульц торчал посреди кабинета истуканом: раньше Траурихлиген никогда не предлагал ему садиться…

— Ну, чего ты стоишь? — нетерпеливо осведомился Эрих Траурихлиген, опускаясь в своё кресло с высокой спинкой. — Садись Шульц, бери шоколад, поешь!

Шульц находился в замешательстве, даже в ступоре… Как же так?? Генерал всегда был суров и жаден, и теперь внезапно подобрел… Бочком Шульц прокрался к щедро предложенному стулу, который генерал зацепил в другом времени. Примостившись на самом краешке, капитан поёрзал, оглядываясь по сторонам так, будто бы украл этот стул у генерала и теперь скрывается от возмездия… Робко протянул руку к хрустальной вазочке, которую поставили на угол генеральского стола…

Эрих Траурихлиген наблюдал за адъютантом и правой рукой теребил стек, как всегда делал. Около вазочки торчала в серебряном подсвечнике одна трепетная свеча. Она горела, бросая на лицо Траурихлигена зловещие отсветы…