Туристы. О путешествиях во времени

— Боже милосердный! — перекрестился помощник мэра, желая провалиться сквозь пол куда-нибудь подальше от конца света.

Мэр не мог оторвать глаз от невиданной машины и взирал на неё тупым бараном, не моргая.

— Господин мэр, вы видите меня — я стою прямо напротив вашего окна! — внезапно заявил радиоприёмник на столе мэра, и мэр едва не хлопнулся без чувств от испуга.

— А-ааа… — промямлил он, изредка поглядывая на крестящегося помощника.

— Бэ! — изрёк приёмник, выплёвывая противные хрипы. — Я полагаю, вы решили поступить разумно, сложить свои полномочия и передать их мне?

— С какой стати я должен передавать вам свои полномочия?? — мэр попытался казаться храбрым и даже выпятил вперёд правую ногу, как заправский космонавт.

— Хотя бы потому, что я могу уничтожить весь город прежде чем вы успеете сказать: «АЙ!»! — страшным голосом заверил радиоприёмник, а из-за кабины гигантского паука выдвинулось подобие излучателя.

Мэр и его помощник, словно завороженные, взирали на этот фантастический излучатель и видели, как тонкий лучик впился в белоснежную стену, заставляя её подплавляться. На стене появились черные полоски, камень стекал вниз, застывая грязными дорожками. Из полосок складывались буквы, а из букв — слова: «Здесь был Эрих Траурихлиген!». Вот, что киллиграфическим почерком написала машина на стене.

— О, нет, что это такое?? — воскликнул мэр, увидав на экране видеонаблюдения, как легко странная машина испортила каменную стену горисполкома зловещей надписью.

— В-вам лучше с-сложить полномочия… — заикаясь, пролепетал помощник и, оглянувшись, мэр увидел, как тот забивается под стол.

— Я слагаю, слагаю! — тут же согласился мэр и поспешил присоединиться к своему помощнику под столом.

— Ну, вот и отлично! — зловеще обрадовался радиоприёмник. — А теперь вы выйдете на улицу и сами сядете на кол!

— Ой!.. — взвизгнул мэр, белея от страха, а его помощник хлопнулся в обморок…

Глава 204 Наших бьют!

Константин Сенцов, корчась, кувыркался через голову, будто бы, катился вниз по каменистому склону высокой горы, стукаясь о камни, кочки, бугры, кусты…

ХРЯСЬ! — Сенцов, словно, в пропасть свалился, больно треснувшись спиной и затылком о её ровное, отполированное дно.

— Ай… — Константин заныл от боли, пытаясь схватиться сумасшедшими руками сразу за все синяки, которые набил, стукаясь…

Над его головой вдруг загремели голоса, и болящий разум Константина различил какой-то глупый разговор:

— Слушай, Бисмарк, знаешь, как я один раз леща на жвачку поймал? — прогрохотал один голос — громовой, стальной, как у боевого робота.

— Та, никак! — огрызнулся второй голос — такой же громовой и стальной, только другой немножко… — Давай, Красный, за работу! — добавил этот голос, фыркнув.

— Старлей приехал! — третий голос взорвался прямо над Сенцовым, как раскат близкой грозы, и Константин опять заныл, съёжившись от страшного шума.

— Та, очнись ты! — заревел четвёртый голос, и что-то больно стукнуло в бок, как ботинком пнули.

— Ой… — Сенцов заныл в третий раз, после чего на его башку вывернули ушат воды…

— Чёрт! — Константин подпрыгнул, стряхивая с себя воду… которой оказалось всего пару капель… Красный стоял над ним с брызгалкой, из которой, обычно, обрызгивают одежду при глажке, насмешливо таращился и запихивал внутрь себя смешки.

— Тебя, брат, опять колбасило, и я тебя побрызгал! — весело сообщил он, выпятив брызгалку к сенцовскому носу.

— Я понял! — угрюмо отмахнулся Константин и приземлился в кресло, потому что шаткие ноги его плоховато держали. Синяки болели — это Траурихлиген набил ему синяки, потому что в коридоре переброса не обо что ударяться.

— Классно я тебя спас! — радовался Репейник за широкими спинами Красного, Бисмарка и Звонящей, которые обступили Сенцова таким плотным кольцом, что тот даже дышал с трудом.

— Ребята! — вспрыгнул вдруг Сенцов, вспомнив про того бедного студентика, который случайно попал в услужение к Траурихлигену. — Парень этот где?

— Ты, брат, присядь, — Репейник протолкался вперёд и протянул Сенцову чашку с чем-то горячим.

Сенцов по инеции взял, обнаружил кофе и выпил залпом.

— Ай, блин! — Константин едва не выплюнул всё, что выпил, потому что Репейник подсунул ему «оповский» кофе — адски крепкий, противно переполненный сахаром, аж на зубах хрустел его сахар…

— Чтобы не капустился! — хохотнул Репейник, присаживаясь около Сенцова. — Студент в бессбойном боксе! — сообщил он, а Сенцов обозлился и зарычал:

— Что, будешь мариновать его, как Новикова и мою Катю??

— Та, сядь ты! — Репейник отпихнул от себя беснующегося Сенцова, но с дивана не встал. — Я с него следы сниму — потом — зашибу вышибалкой и отправлю восвояси! Только с туристом надо разобраться — и поедет он в свою общагу!

— Потом — это когда? — после проброса Константин был сам не свой и упёрся рогом в студента вместо того, чтобы приходить в себя и работать.

— Когда мы с Красным вырубим туриста! — громко заявил Бисмарк, пихнув Красного локтем в бок. — Давай, Красный, говори — работать пора!