Туристы. О путешествиях во времени

* * *

Когда с глаз Теплицкого сняли повязку — перепуганный олигарх увидал, что вокруг него — белым-бело… Белым был пол, белыми были стены, белым оказался и потолок… Теплицкий баже попятился, потерявшись среди этой белизны, но сзади его жёстко толкнули, зашвырнув в белое пространство, и ушли, крепко задраив белоснежную дверь. Теплицкий очутился в пространстве три на три метра, без настоящих окон — с условно настоящим, в виде дисплея с красивым видом на потрясающий золотистый закат над верхушками лесных елей. Ели покачивались на виртуальном ветру, а Теплицкий, оглуплённый тем, что это здоровенное окно не несёт решёток, ринулся к нему, собравшись выскочить в условно настоящие просторы. Больно стукнувшись лбом о бронированное стекло, которое защищало дисплей от таких, как Теплицкий, олигарх откатился назад, потирая набитую шишку. В желудке слипся тошнотворный страх, Теплицкий ещё попятился и столкнул на жуткий белый пол подставку для цветов. Тут всего-то и было мебели: намертво прикрученные к стенкам и полу белые нары да эта подставка — насмешка над человеком.

— Ой… — всплакнул Теплицкий, не замечая даже, как сел на пол около этой сбитой подставки… — Помогите!! Спасите!!

Что-то ужасное заставило Теплицкого невменяемо орать, молить о помощи… Но игрек-камера несла звуконепроницаемые стены и охранялась роботами, так что эти перекошенные ужасом вопли, достойные дикой обезьяны, не услышала ни одна живая душа. Холодная, липкая депрессия проглотила Теплицкого с потрохами, и он просто заплакал настоящими слезами впервые за всю свою жизнь.

* * *

Тихий и тёплый вечер зажигал уличные фонари, а во дворе всё бегали дети — мамы никак не могли зазавать их в квартиры и застивить бросить весёлую игру. На парковке перед обыденным девятиэтажным домом спали автомобили, а среди них — «Фольксваген-Пассат», который только с виду был таким же обычным, как его соседи. «Фольксваген-Пассат» принадлежал Звонящей. Она только что вошла в квартиру, положив на тумбочку пакет, содержащий мёрзлую курицу, два литра кока-колы, овощи, яблоки… Она могла бы в этот вечер улететь в Майами, или на Сейшелы, но она, как заколдованная, всё возвращалась и возвращалась в эту простую квартиру в Пролетарском районе Донецка. Она дала себе слово вернуться сюда в последний раз — чтобы проверить… Что?

Она даже не разувалась — прошла через прихожую на кухню в сапогах, оставив продукты, а потом — отправилась в комнату, механически закрыв за собой дверь… Резко развернувшись всем корпусом, она широко распахнула глаза, решившись глянуть на маленький столик в углу, где у неё раньше стояла клетка с нехрональным кроликом. Столик был пуст — только старая газета валялась на нём, которая тут наверное, уже лет пять пылится. На неё Звонящая устанавливала клетку. Клетка пропала, и это нормально, хоть Звонящая и привязалась к нехрональному кролику — его отсутствие принесло ей облегчение. Это доказательство того, что мир спасён, и можно спать спокойно… Но Звонящая прекрасно понимала, что это — не всё: нужно проверить ещё кое-что… Заставив себя двигаться вперёд, Звонящая медленно приблизилась к своему обыкновенному комоду. И внутри у неё засел холодок — неизвестно, откуда он взялся, но она почему-то боялась открывать шкатулку с кошкой, куда положила бесценное бриллиантовое колье — подарок от Эриха Траурихлигена. Если нулевой цикл действительно, пошёл — шкатулка обязана быть пустой. Она и есть пустая… Звонящая скользнула к окну, закрыла жалюзи и задвинула шторы — рефлекс человека, хранящего тайну: чтобы никто не увидел…