Туркестан в имперской политике России: Монография в документах

Туркмены последней не смогли устоять против агитаций, и что делается во многих аулах, далеко заброшенных от русских поселений, одному Богу известно. Велик и обширен Туркестанский край, не покладая рук работает Администрация во главе с Главным Начальником края с Начальником Закаспийской области, энергично и умно ведет теперь свою политику Российское Императорское Политическое Агентство в Бухаре[125] с приездом всеми уважаемого Ст[атского] Советника] Сомова, но всего этого слишком мало, необходимы и другие продуктивные меры, именно необходимо пересмотреть шиитский вопрос, необходимо как можно быстрее освободить из заточения бывшего кушбеги Астанкул-бия и предоставить ему свободное проживание в Бухаре. Пусть хоть закат дней этого маститого старца пройдет на свободе, среди его единоплеменников, питающих к нему бесконечное уважение и преданность. Сколько раз шиитское население порывалось обратиться к Русскому Правительству с просьбой об улучшении участи ни в чем не повинного старца, но боязнь испортить дело не позволяла этого. Нужно лично побывать в Бухаре, нужно поговорить с шиитами, с их духовными лицами, чтобы видеть истинную скорбь по поводу заточения их главы, по поводу тех издевательств, которые позволяют себе враги его, сунниты. Не особенно давно в издающемся в Тифлисе журнале «Мола Насреддин»[126] была помещена такая карикатура: из окошка тюрьмы выглядывает старец (кушбеги), прося о свободе, около тюрьмы ходит русский часовой и охраняет кушбеги. Внизу надпись: «Так тебе и надо». Карикатура эта была выписана в массе экземпляров и распространена в городе Бухаре.

Хуже всего при данном положении вещей, то, что среди населения распространяются слухи, что сместили кушбеги русские власти, и потому освободить его могут только они.

Теперь мы вернемся к началу статьи, именно, к тому, что происходит в настоящее время в мусульманском Востоке. Из вышеизложенного можно видеть, что благоприятного для нас мало: Индия представляет собой бочку с порохом, в которую необходимо лишь бросить искру; Турция в войне с Италией спит и видит только, как бы ей устроить всеобщий пожар; у Персии анархия дошла до того, что для воздействия на население понадобился разгром беста[127] в Мешхеде[128]; в Афганистане восстание племен, которое грозит втянуть в грязную историю и англичан, и нас. И в это самое время, когда у нас у самих не все обстоит благополучно, когда враждебная агитация идет полным ходом в Бухаре и Закаспийской области, когда враждебные партии и силы растут как грибы, распространяются почти открыто прокламации и брошюры, когда наше серьезное движение за пределы края может еще более усилить хотя бы частные враждебные против нас выступления, в это именно время мы пренебрегаем 150-ю тысячами преданных нам людей, в это время мы спокойно смотрим на издевательство враждебных партий над таким влиятельным и нужным нам человеком, как бывший кушбеги Астанкул-бий, заточенный до сих пор в Кермине. Чтобы использовать момент, чтобы хоть чем-нибудь поддержать угнетенные массы шиитов, для этого необходимо теперь же выпустить на свободу нашего кушбеги. Нынешний эмир против него ничего не имеет, настоящее население Бухары, даже сунниты, тоже вспоминают его с большим удовольствием, остаются лишь враждебные партии, но им на руку кто-либо играть едва ли захочет, а потому можно думать, что не сегодня-завтра кончатся страдные дни ни в чем не повинного человека и с его освобождением вздохнут десятки тысяч искренних мусульман.

(Подпись) Михайловский

ЦГА РУз. Ф. И-461. Оп. 1. Д. 1168. Л. 193-201 об. Копия. Машинопись.

Сопроводительное письмо А. М. Кислякова на имя П. Н. Милюкова к записке о туркменском восстании в Хивинском ханстве в начале 1916 г. и причинах его возникновения. 12 Марта 1916 г., г. Новый Ургенч

Милостивый государь, глубокоуважаемый Павел Николаевич.

В настоящее время в Хивинском ханстве совершаются события, которые, имея немалое политическое значение, едва ли известны членам Законодательных палат даже в слабом их освещении, а в широкой публике, может быть, и совсем не известны. И все это, конечно, потому, что мы отдалены и изолированы от центров, а представительства от всего Туркестанского края в Государственной думе не имеется[129]. Вот почему интересы Туркестанской окраины не трогают даже государственных деятелей, а тем более во тьме абсолютной неизвестности протекает жизнь людей и деятельность власти в таких глухих уголках, как Хива, которая считается даже «иностранным государством».