Туркестан в имперской политике России: Монография в документах

Ег. Военным Губернаторам и Начальникам Округа и Отдела Ввиду частой повторяемости случаев, что туземцы обращаются ко мне с жалобами по таким делам, по которым уже состоялось решение областных и уездных начальств, причем они присовокупляют, что чины управления заставляют их подписывать бумаги, писанные на русском языке, не объясняя им значения и смысла этих бумаг, так что просители, подписывая такие бумаги, в большинстве случаев не знают, что они подписывают, – я имею честь просить Ваше Превосходительство указать подведомственным Вам учреждениям и лицам, чтобы при объявлении туземцам по делам их решений присутственных мест строго соблюдался следующей порядок: а) предварительно подписи заинтересованных в деле лиц на бумагах, писанных по-русски, должно быть переведено просителям содержание этих бумаг, причем, если проситель неграмотен, то, отметив, что содержание бумаги ему переведено, предлагать ему приложить к таковой отметке свою тамгу, и б) в тех случаях, когда проситель оказывается знающим туземную или русскую грамоты, обязывать последнего перед подписью делать собственноручную надпись в том, что содержание бумаги ему известно.

При соблюдении этих правил всякая затем поступающая такого рода жалоба должна быть оставлена без последствий; при несоблюдении же оных в случае жалобы мною будет взыскано с виновного.

Подписал: Генерал-Адъютант фон Кауфман 1.

Скрепил: За правителя Канцелярии И. д. делопроизводитель фон Кубе.

Верно: Помощник Делопроизводителя (подпись)

ЦГА РУз. Ф. И-1. Оп. 5. Д. 2. Л. 70. Копия. Типографский экземпляр.

Циркуляр Туркестанского Генерал-Губернатора

Сентября 1880 г. № 5152, г. Ташкент

Один из Военных Губернаторов вверенного моему управлению Туркестанского края донес мне, что в последнее время неоднократно стали повторяться случаи отказа туземцев от принесения присяги при допросе их в качестве свидетелей по делам, производящимся у судей, следователей и Областном Правлении. Упорнее всех в данном случае являются вообще лица туземной администрации, ив особенности казни. Первые основанием своего отказа выставляют нежелание ронять свое достоинство в глазах прочих туземцев; вторые – запрещение шариатом. По мнению Военного Губернатора, в шариате существует один вид присяги, который ближе всего подходит к так называемой присяге очистительной. Присяга эта дается истцу или ответчику, как в гражданских, так и в уголовных делах, для доказательства справедливости их показаний перед судом. По адату такую присягу принимают не сами тяжущиеся, а родственники их, в более или менее близких степенях, по выбору противной стороны, причем главную роль играет согласие или несогласие родственника на принятие присяги, и часто отказ избранного лица от присяги решает дело в пользу противной стороны. По понятиям туземцев, присяга имеет весьма важное значение по отношению к лицу, принявшему присягу, и в случае малейшего сомнения в правильности принятой присяги на принявшего ее ложится неизгладимое пятно порока и недоверия на всю жизнь. Вследствие этого туземцы, мало-мальски дорожащие своею репутацией и незапятнанностью своего имени, избегают по возможности принимать присягу и часто даже отказываются от своих правых исков, в особенности если эти иски незначительны, из нежелания принять присягу и тем навлечь на себя нарекание со стороны своих единоверцев. Кроме того, по понятиям туземцев, можно принимать присягу не более двух раз в жизни; принявший же несколько раз присягу и вообще относящейся к ней легко теряет окончательно доверие единоверцев по всем своим делам. Что же касается до свидетельской присяги, установленной нашим законодательством для магометан, то туземцы, в особенности должностные лица, не понимая значения свидетельской присяги и приравнивая ее к очистительной, установленной шариатом, стараются, по возможности, уклоняться от принятия ее. Более всего упорства в принятии свидетельской присяги оказывают казии. Признавая себя духовными судьями и представителями божеского правосудия на земле, не погрешающими в делах шариата, они считают себя свободными от присяги наравне с духовными лицами христианских вероисповеданий. Но с этим взглядом согласиться нельзя, потому что духовными лицами у мусульман считаются только имамы. Казий же считается только компетентным лицом в решении дел, касающихся шариата, и потому по этим делам присяга для казия является не только излишнею, но и несогласною с тем доверием, которое оказывается казию по делам, касающимся шариата; в остальных же случаях, не имеющих непосредственной связи с обязанностью его как казия, сей последний является, наравне с другими, частным лицом.