Туркестан в имперской политике России: Монография в документах

Итак, безответственная, продажная, неспособная русская власть совершенно сознательно и преднамеренно разыграла грандиознейшую политическую драму, заключительным актом которой является новая война, туркменская, война с лояльнейшим по отношению к России народом. Конечно, власть будет искать между пораженными уже морально туркменами каких-нибудь немецких или турецких агитаторов, чтобы свалить на них свою вину, но это будет новой ложью власти.

Как видно из изложения, власть бездействовала, попустительствовала, совершенно игнорировала все русские интересы в стране, доведя в конце концов русских людей до грубого унижения перед дикой ордой полукочевников. В политическом сожительстве с Хивой власть как будто видела исключительно объект приятных и полезных вожделений, потворствуя бутафорской самостоятельности Хивы в ущерб общегосударственным интересам. Подкупленная щедро ханством, власть создавала в нем, может быть и невольно, широкое антирусское течение, способствовала всевозможным интригам, приведшим управление ханством к полному развалу, широкому недовольству масс и открытым восстаниям.

Преступное бездействие русской власти и ее поголовная продажность вызвали в стране тот грандиозный пожар, в котором сгорят миллионы народного достояния и для прекращения которого понадобилось поднять десятки тысяч русских войск в такой важный для России момент, как ныне переживаемый. Подумать даже страшно, чего будет стоить эта буффонада власти, бросающей полки, для собственной своей забавы, через непроходимые пустыни и в край, совершенно необорудованный ни дорогами, ни продовольствием. Об этом ведь тоже власть никогда не заботилась. А несчастная Хива уже разорилась, вся экономическая жизнь в ней перестала биться, торговля почти прекратилась, брошены поля, арычная повинность выполняется кое-как, с пропуском дорогого времени.

Конечно, русские войска восстановят здесь попранное было имя и честь русских людей, но какой ценой и к каким результатам это приведет? Опять для отдачи на произвол той же власти и издевательство кучки ханских насильников, интриганов и всякого рода негодяев? О, это было бы чудовищным насилием над русскими, это было бы горечью, переполняющей и без того чашу терпения!

Говорят, Генерал Галкин, устраивающий теперь в Хиве парады для дегенерата-хана, объявил по стране, что он призван «восстановить управление законного хана, поставленного Белым Царем». Но неужели для того будут принесены все жертвы несчастной страны и чудовищные расходы на ее оккупацию русскими войсками, чтобы Хива вновь страдала под игом собственных и пришедших из недр российской власти хищников? Кому нужна самостоятельность этого бутафорского государства, кроме всех таких хищников? Ведь оно оказалось неспособным самостоятельно управляться и развиваться экономически, а поэтому оно должно без малейшего промедления прекратить свое существование и слиться с империей.

Доверенный Русско-Азиатского банка в Новом Ургенче А. М. Кисляков

РНБ АДП. Ф. 482. П. Н. Милюков. Ед. хр. 144. Л. 2-21. Подлинник. Машинопись.

1.4. Кульджинский вопрос

В настоящем разделе представлена группа документов 1871 г., связанных с временным вхождением в состав Туркестанского края Кульджинского региона, ныне находящегося в составе Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР.

Вторая половина XIX в. в политике России в Центральной Азии ознаменовалась усилением российско-китайских контактов. Они возникли и развивались со второй половины XVIII столетия, когда Цинская империя, сокрушив в почти вековой борьбе Джунгарское ханство и захватив Восточный Туркестан (Синьцзян), вышла на рубежи Южной Сибири, территории нынешних Казахстана и Кыргызстана. В середине XIX в. настойчивое стремление России узаконить торговые взаимоотношения с Цинской империей в Центральной Азии привело к заключению Кульджинского договора в 1851 г., положившего начало официальным политическим и торговым связям России и Китая в этом регионе. Русско-китайскому разграничению в Центральной Азии был посвящен Пекинский договор, заключенный русским посланником Н. П. Игнатьевым с цинским правительством в ноябре 1860 г. в дополнение к Айгунскому и Тяньцзиньскому договорам 1858 г. Граница должна была быть определена от оконечности Западных Саян до Памира. Продолжением и развитием Пекинского договора стал Чугучакский договор от 25 сентября 1864 г., делимитировавший российско-китайскую границу в Центральной Азии.