Турнир

— Ты хочешь попытаться предсказать будущее!?

— Да… В принципе, это я только что и делала. У самой в голове не укладывается.

Он резко встал и пошел к шкафчику на кухне. Там у него стояла любимая бутылка с бесконечным пойлом. Бесконечным, потому что он его не пил. Только сидел с задумчивым видом, а потом закручивал и ставил на место.

— Ты сейчас наверняка неосознанно представил в голове сценарий того, как выпиваешь, — подошла я к нему. — Возможно даже чувствуешь фантомное опьянение или его отголоски. Это не сложно. Я и сама так постоянно делаю: прежде чем что-то сделать, прокручиваю событие в голове. На автомате уже. Это происходит практически мгновенно, неосознанно. Ну… если уже что-то испытала на себе, или попробовала. И знаю, каким должен быть результат.

Он смотрел на меня хмурым взглядом.

— Это, как с кислым. Ты еще не попробовал, но, как только видишь лимон, сразу выделяется слюна, а во рту появляется такой фантомный привкус. Так и с костями. Я просто чувствую, что случится вот так. Не уверена на сто процентов, но это и не тот случай, когда все можно контролировать. Поэтому, об уверенности говорить и не стоит. Тем более, ты сам видел, что я делаю ошибки.

— Да. Одну на почти две тысячи, — немного грозным голосом возразил брат. — Это не ошибка. Это больше похоже на случайный сбой.

— Возможно, — я не стала спорить и присела рядом.

Он чуть раскачивался взад-вперед. Наверняка, накручивал себя в мыслях.

— Я теперь уже не знаю, чему верить. То есть, вся эта безумная хрень с призраками, богами, экстрасенсами и кораблями пришельцев в сарае, хотя бы наполовину может оказаться правдой? Когда, как моя собственная сестра… сводная сестра такое выделывает.

Его слова не были лишены рациональности.

— Ясь, сам посуди: раньше люди добывали огонь с помощью так называемой божественной молнии. Молились тотемам… А теперь просто пытаются объяснить наше существование всякими стройными теориями. Именно потому, что им также страшно существовать в непонятном месте. И да: ученые все равно продолжают ошибаться в теориях, потому что большинство из них — лишь теории, предположения. Но мы привыкли принимать их за реальные правила, несмотря на все недоработки. Мир куда сложнее. Это и дураку понятно. Так, что же, закрывать теперь глаза на все необъяснимое? Прятаться, как я, под одеялом, от темноты. Мол, я здесь, а она там.

Он посмотрел на меня полубезумным взглядом.

— Теперь ясно, почему тебе снятся кошмары… И вся эта никтофобия. Из-за этого? Из-за того, что ты с такой легкостью вытворяешь?

Я кивнула, и не сильно погрешила душой. Так как это тоже было связано с Хрониками. Наверное.

— Когда это началось? С половым созреванием? Когда мы переезжали? Раньше? — он все же закрутил пробку и отставил бутылку в сторону.

— Возможно, — это тоже не было ложью, так как время почти совпадало.

Я сейчас знала: если совру по поводу Хроник, а позже придется рассказать правду, будет очень и очень неприятно. И в первую очередь не мне, а Аску. Так как именно от него, самого близкого человека, я скрывала свои дела. Этим я наверняка сделаю ему очень больно.

Но мне просто необходимо было решить проблему с «Якорем», прежде, чем что-то рассказывать. Иначе даже я не могу спрогнозировать его поведение и реакцию.

— Что ты еще умеешь? Пожалуйста, не держи все в себе, — он сгреб мою ладонь на столе своей лапищей. — Мы же договорились?

— Да. Я помню. Наверное, это было как-то по инерции. Как родители делают. Все откладывают и откладывают. Поэтому не говорила.

— Да, они безалаберные и увлеченные своей работой! И всегда такими были. Вот и вся причина. Сейчас мы говорим о тебе. А ты почему-то не можешь на меня положиться, — брат нервно мотнул головой и хмуро уставился на меня.

Я почти чувствовала ту гамму эмоций, что он испытывал. Или действительно чувствовала?

Мне нужно было просто молча его обнять. Но вместо этого:

— Потому, что даже у тебя нет ответов. Или я не права?

Аск пожевал губу.

— Срань! — он отвернулся.

— Ясь, все не так плохо, — сказала я мягким тоном. — Я все более-менее контролирую, а кошмары и фобии — это лишь проявление эмоций и гормональные всплески. Сам посуди, у меня сейчас хватает и того и другого.

— Ты сейчас пытаешься меня успокоить, — недоверчиво констатировал он.

— Да, я склонна к самоанализу. Ничего страшного действительно не произошло. Это же не опухоль в голове и не приступы эпилепсии.

— Только этого еще не хватало.

Я просто открутила крышку на бутылке и плеснула в две чашки. Свою я выпила залпом, одним глазом следя за поведением Аска. Тот скрестил руки на груди с немного сердитым выражением лица.

Ну, и гадость! Чуть не стошнило. Пришлось запивать технической водой из под крана. Она была куда приятнее.

— Полегчало? — саркастично рыкнул брат.

— Лишь хуже стало, — я достала из холодильника маринованную редьку, прямо из коробочки заедая ужасный вкус. — Что это за гадость? В жизни ничего мерзее не пробовала.

— Самогон из местного магазина. Самого чуть не вывернуло, как попробовал, — он вылил содержимое своей чашки в раковину.