Турнир

Оливейро листал милитаристский вестник, разглядывая картинки, затем отложил его и обратился к Джамалу, как всегда сохраняющему безразличие.

— Вот мы с тобой Абу погибнем, и никто не станет о нас горевать. Никто не всплакнет, не пожалуется, что потерял дорогого человека. А ведь мы тут бьемся насмерть за всех людей.

— Мне плевать на это. — Ответил Джамал.

— А есть вещи, на которые тебе не плевать?

— Есть.

— Что это? — Живо поинтересовался Оливейро.

Остальные бойцы отряда навострили уши.

— Смерть. Вы так цепляетесь за свои жизни, что вам не хватает мужества встретить смерть лицом к лицу.

— Зачем она нужна? — Скептически поинтересовался Бейкер. — Оттуда еще никто не вернулся, чтобы рассказать каково там. Я не тороплюсь, у меня еще здесь куча дел.

— Можно подумать, что ты не убийца, а Санта Клаус, который дарит людям подарки, убивая их. — Усмехнулся Оливейро. — Тогда бы в мире не войны случались, а наоборот, люди старались победить врага, продляя ему жизнь.

— По-моему, Абу, ты слишком увлекся загробной философией. Разучился радоваться жизни. — Вставила реплику Ингрид.

— Жизнь — это подготовка к смерти. — Лаконично заключил Джамал и сделал вид, что дискуссия ему неприятна.

— Может быть, поговорим о завтрашней игре? — Предложил Ли Вей.

— Хорошее дело. Давайте еще раз разберем тактику и запасные варианты. — Бейкер отложил телефон в сторону.

Глава 11

Глава 11

Все члены отряда проснулись раньше будильника, испытывая волнительный тремор и легкую тошноту. У каждого из бойцов был свой способ справиться с волнением. Алексей запрыгнул на турник, подтянулся, покрутил «солнышко», повисел вверх ногами, держась ступнями за перекладину. Бейкер занялся дыхательной гимнастикой. Нильсен решила растянуть связки, порадовав эротомана Оливейро своей кошачьей гибкостью. Вей занялся ушу. Нкоба разложил пасьянс на экране телефона. Джамал беззвучно помолился. Леви, чертыхнулся и бросил телефон в стену. Бывшая супруга так и не сподобилась написать ему.

— Остынь, друг. — Бейкер похлопал напарника по плечу. — После Турнира она сама будет искать повод встретиться.

— Только ты не отвечай ей. С такой бабой хорошей жизни не жди. — Со знанием дела посоветовала Нильсен.

— Ладно, спасибо друзья. — Леви резко выдохнул, будто избавился таким образом от докучавших мыслей.

— Молодец! Мужик. — Сделал ему комплимент Оливейро.

Едва бойцы закончили утренние процедуры, приперлись журналисты во главе с парой гражданских, ответственных за информационную часть мероприятия. Чиновники и журналисты, как существа из другого мира, не способны были понять, что покой бойцам сейчас нужнее. Лезли микрофонами и камерами в лицо, захлебывались заготовленными речами и пребывали в полной уверенности, что занимаются полезным делом.

— … в лице этих доблестных бойцов, взявших оружие, чтобы победить зло! — Вещал самый наглый журналист, тыча в лицо Бейкеру лохматым микрофоном. — Пожелаем им, а стало быть, всем нам, победы на третьей игре!

— Идите в жопу! — Не выдержал командир отряда осады. — Пообщаемся после игры, если будет настроение.

Опешившие журналисты замерли, потеряв ход заготовленной мысли. Требовалась импровизация, чтобы достойно продолжить репортаж. Бойцы отряда, вдохновленные командиром, демонстративно выбрались из толпы журналистов и потерявших дар речи чиновников.

— Их можно понять. — Донеслось вслед. — Нервы на пределе. Некоторые из них не вернуться с Арены.

— Тьфу, бл…дь. — Смирнов развернулся и плюнул за собой. — Если победим, журналистов все равно надо будет отправить на другую планету.

— Достаточно стерилизовать, чтобы не давали потомство. — Предложил Нкоба.

Репортаж, на который рассчитывали СМИ, базирующиеся в лагере и ведущие свои передачи для посвященных, не получился. Вместо него по местному телевидению, ограниченному границами лагеря, гоняли «документалку», посвященную различным спецподразделениям. В расположение отряда пришли Морель и Шах, ночующие в другой казарме.

— Почти не спал. — Пожаловался Морель. — Хрень всякая в голову лезла на загробные темы. Есть у кого энергетик?

Бейкер критически осмотрел бойца, вздохнул и указал на холодильник.

— Там.

Француз открыл его, вынул банку и, не отрываясь, выпил ее до дна. Фарух Шах подошел к Джамалу.

— Как настроение, брат? — Спросил он искренне.

— У меня здесь нет братьев.

— Прости. — Фарух смутился.

— Сегодня великий день. — Произнес Джамал.

Никто не понял, что он имел ввиду, но уточнять не стали. Очевидно было, что для их отряда этот день точно великий.

— А я перед боем всегда заучиваю стихотворение. — Поделился Леви. — Так лучше унять волнение.

— Помогает? — Поинтересовался Смирнов.

— Почти всегда.

— Что ты учил на этот раз? — Поинтересовалась Ингрид.

— Кусок из «Божественной комедии». Ты слабости не должен поддаваться, для подвига нетрудных нет дорог, ну и так далее.

— Ты не мог выбрать что-нибудь не про тот свет? — Нкоба возмущенно закатил глаза. — Меня и так встреча с демонами пугает сильнее пули.

— Согласен, дал маху. Ночью за мной бегали черти с вилами, похожие на мою бывшую.

Отряд оценил его шутку и немного расслабился